Замыкание (СИ)

А он, не веря, отвернулся и попытался скрыться в толпе. Не дали, разумеется — этот коридор был в том числе для него.

Впрочем, изъятый у меня блокнот непременно вернут. А я всех записал.

Глава 10

Управляющее устройство беспилотного аппарата выглядит, как два увесистых чемодана — вроде туристических, с рифленой поверхностью и повышенной вместимостью. Только расцветка стандартно защитная: грязно-зеленая или песчаная. Управляющий канал на аппарат идет либо со спутника, либо прямым радиоканалом, либо вшитой в аппарат программой — зависит от боевой задачи и условий скрытности. Например, если надо скинуть красивый мячик под ноги беспечному мальчишке — программа не подойдет; требуется личный видеоконтроль и работа двух операторов — наводчика и пилота. Спутник сдаст местоположение преступников в одно мгновение — военные будут в бешенстве, что кто-то посмел использовать их инфраструктуру для покушения. А вот прямой радиоканал — это несколько километров в радиусе, серьезная площадь до поисков. Но не такая большая в сравнении с целым миром, скажут в не спящем сутки штабе расследования. И если аппарат упал почти на горизонте, эти два чемодана должны быть не так и далеко — в границах МКАД.

Возможно, этим руководствовались хозяева Москвы, полностью блокировав дороги для частного использования. Ориентировку на человека с чемоданом получат даже дворники — электронике не покинуть место совершения преступления. Да, ее могут сжечь, уничтожить, развеять в пыль — для следствия это тоже будет частью ответа. Но куда важнее, что в таком огромном городе обязательно найдутся свидетели — люди или видеокамеры, которые заметят шум или смогут запечатлеть исполнителей.

А может, пустые дороги нужны, чтобы помощь для отравленного волшебством принца не стояла по пробкам и могла доехать максимально быстро.

Или они просто считают, что преступники такого масштаба не ездят на метро.

Впрочем, ездят. Иван Александрович неприязненно покосился на соседа с перегаром справа от себя и уставился на ноги своих телохранителей, стоящих в проходе вагона. Еще была милая девушка с плеером в ушах, которая уступила место старику-инвалиду, но ее бесцеремонно оттерла охрана. Зря они так… Иван Александрович нашел девчонку глазами, дождался тревожного взгляда в ответ и виновато улыбнулся, пожав плечами. Вроде, оттаяла и перестала пытаться сбежать из вагона. В этой толчее, когда полгорода спустилось вниз, передвигаться было сложновато. Издержки запрета — никому нельзя быть на асфальте, кроме скорых, автобусов и машин пожарной службы.

Даже его кортеж остановили, именем Империи тщательно обыскав и велев запарковать возле бордюрного камня. Из вежливости предложили проводить бывшего министра МВД обратно домой. Не на службу или куда еще — полиции запрещено исполнять функцию такси. Поделились, что благородные бесятся и изображают непонимание — но тех еще с утра вежливо попросили из Кремля, и между альтернативой упорствовать в своем неуважении, и добираться домой на общественном транспорте, все предпочитали второй вариант. А то так можно было попасть в перечень подозреваемых — слишком суетливых и нервных. Этого никто не хотел.

Не хотел этого и Иван Александрович, покорно дошедший до станции метро, в котором не был неведомо сколько лет. В этой толще спешащих людей, которые толкаются, кашляют, дышат в затылок и норовят опрокинуть к себе под ноги — никакая охрана не поможет. Всюду стрелки, переходы, названия станций и веток, которые приходится проговаривать, чтобы запомнить, стоя перед стендом с картой. Он же сам уехал вчера ночью в загородный дом, а сейчас выбирайся. Станций-то понастроили, о половине не слышал…

Но ему надо было добраться до цели. В самый центр города.

Потому что его кинули, подставили, использовали, обманули, поступили нечестно, действовали не оговоренным способом, пренебрегли мнением, провернули дело за его спиной и вели бизнес в своих интересах — все зависит от того, насколько успокоилась нервная система за прошедшую ночь. Вот Иван Александрович уже никого не хотел убить — задушить до хрипа и жалкой беспомощности, чтобы первый советник елозил руками по его мундиру, не в силах помешать. Даже набить морду — не желалось. Иван Александрович хотел получить объяснения.

— Станция «Китай-Город», — бодро произнес громкоговоритель, повторив еще дважды на английском и французском.

Опершись на руку охранника, Иван Александрович заспешил на выход. Толпа тоже схлынула — несмотря на отмену всех праздничных мероприятий, никто не запретит людям ходить по центру города и радоваться убранству. Тем более, что всеобщего траура нет — к великому счастью. И, надеюсь, не будет — иначе ему конец. Иван Александрович невольно дернулся, неловко поставил клюку на ступень и чуть не упал — охрана подхватила.

— Вы остаетесь здесь, — распорядился бывший князь Черниговский у дверей Сенатского дворца и зашел внутрь предусмотрительно открытой створки.