Замысел. Хомо Сапиенс – эволюция

Ее проводили в кабинет и оставили там, сообщив мужчине, который, по видимому был там главный:

– Али Анет.

– Так это вы Али Анет?

– Да.

– Ну садись, будем разбираться. Вы позавчера отправили на распределение свою мать Али Люсьен 19..... года рождения?

– Да.

– Хорошо. Знали ли вы, что ваша мать не получает пенсию?

– Да, но…

– Хорошо. Спрашивали ли у вас в распределительном центре о пенсии Али Люсьен?

– Нет. Про пенсию не спрашивали.

– Отлично. Подпишите здесь, – полицмен протянул какую-то листовку. Анет, не прочитав, подписала, – ждите здесь, – сказал полицмен и вышел с этой листовкой.

"Что со мной теперь будет? Что я подписала? – и тут она как бы очнулась, встала, схватилась за голову и вскричала: "Зачем я подписала? Ведь мама мне несколько лет твердила, что люди сами сажают себя в тюрьму, подписывая на это согласие!!! И что если не подписывать ничего – вообще ничего, включая подтверждение того, что мне вернули изъятые вещи, то меня и посадить не смогут. Я ее не слушала!!!

Я ее никогда не слушала!!! А она даже мне книги давала, которые проливают свет, как она говорила, на правовые вопросы. Как они там назывались? Не помню даже… Ролики включала про Человека вне системы. Да и сама жила то она без документов. Она их, как однажды убрала, так никогда и не доставала. Я ничего не слушала и не читала!!! Хоть что-нибудь бы вспомнить из этих роликов!! Хоть что-нибудь!!!! Там что-то говорили про то, что Человек, личность гражданин, физ. лицо и др. – это разные вещи. И что физ. лицо могут арестовать и судить, а Человека нет.... как-то так. Что мне делать с этими знаниями? Попросить вернуть листовку и написать, что я отказываюсь от подписи? Они будут кричать на меня.... Что мне делать?"

Ее размышления прервали два конвойных, зашедших в кабинет и предложивших пройти ей с ними. По пути они забрали все электронные устройства и халат, который Анет так и таскала за собой, без какой-либо описи. Анет беспрекословно повиновалась. Ее долго, в полном молчании, вели по лабиринтам полицейского комитета. Наконец, подойдя к одной двери, ее взяли под руки и постучались. Открылось окошко.

– Кого привели?

– Али Анет. Политическая.

Дверь открылась и ее провели в сырое темное помещение. Они прошли еще несколько коридоров, постучали в еще одну дверь. Вопрос и ответ повторился. Дверь открылась и конвойные оставили ее в камере, где ее разглядывали восемь женских пар глаз и пять мужских.

Она осталась стоять у двери, боясь даже шевельнуться, не то что поднять глаза и заговорить.

– Можешь проходить. Долго все равно не простоишь, сказала, смеясь, женщина в самом конце камеры. В этот момент Анет подняла глаза и ужаснулась. Ее взгляду предстали тринадцать худых человек. Она округлила глаза и смотрела на них, как на диковину.

– Не смотри так на нас, и тебе придется похудеть! – уже не смеясь, сказала все та же женщина. Проходи. Здесь свободная кровать.

Анет робко прошла, села и, наклонив голову, уставилась в пол.

– Жюри, не трогай девчонку, пусть придет в себя, – сказал мужчина с длинной черной бородой.

– Ну да, после такого нужно прийти в себя!!! – с улыбкой продолжила Жюри, – как тебя зовут?

– Анет, – тихо ответила она.

– Что тебя привело к нам, Анет?

– Я маму распределила....

– Ну, если б всех за это сажали…

– Она не получала пенсию и пособия.

– Ааааа....так ты не знала, что распределение оплачивается с пенсий и пособий? Слушай, Рагулини, – сказала она, обратившись к мужчине с длинной черной бородой, а в соседней камере вчера четырех казнили не по этому ли делу?

Анет побледнела и уставилась на Рагулини, как на последнюю надежду.

– Ты зачем новенькую так огорошила? Смотри, она вся побелела. Сейчас ещё и сознание, чего доброго, потеряет, – отозвался бородач.

– Да ты не переживай, если тебя до вечера не переведут в камеру смертников, то уже не казнят, – постаралась успокоить Анет Жюри.

Анет побледнела ещё больше. В глазах у неё потемнело. Мысли опять закрутились с неимоверной скоростью. Ее осенила мысль, которая показалась такой ясной в такую минуту и такой неизменной: "Меня казнят!!!! Ни о какой надежде нет и намека. Меня только для того и привели. Я сама подписала себе приговор." Анет посмотрела в сторону окна, желая успеть разглядеть небо и солнце до того, как ее превратят в питательную смесь. Подумав про питательную смесь она вспомнила, что время ее употреблять и сейчас бы сработал будильник, если бы у нее не отобрали все электронные устройства.

– А здесь будильника по приему питательной смеси нет? – спросила она у Жюри, оставаясь верной пожизненной привычке питаться по будильнику.

– Нет. Здесь нет ни будильников, ни питательных смесей....

– А как здесь едят?

– Приносят еду один раз в день. В воскресенье вообще не кормят.

Анет округлила глаза и напрягла мозг, пытаясь понять шутят над ней или говорят правду.