Замыслы (сборник)

Мне везло. Карта шла. Гёба напился и играл вслепую. Я и не думал его жалеть. Перед каждой новой сдачей он вновь докупался и тотчас отдавал мне свои фишки. Я был единственным, кто постоянно «переезжал» его. Я понимал, что Гёба пьян, но жалости к нему не испытывал. Детей среди нас не было. Никто не заставлял его играть. Ему постоянно говорили: «Гёба, остановись!», но он продолжал. И я был рад. Мой банк рос.

Бесполезный угощал привезенным из Еревана коньяком, Туловище ставил музыку. Мне она не нравилась, но я ничего не говорил. Так было всегда. Я привык. Кажется, я даже любил эти пятницы.

Когда вошла Лидия, я не заметил ее. Я сидел спиной к двери. Парни поздоровались. Я подумал, что к кому-то приехала девушка. Я знал, что незнакомка все равно подойдет к столу. Оказалось — приехали ко мне.

Последний раз мы виделись в Юрмале. Тысячу лет назад. Она осталась. Я уехал. Навещая родителей, я избегал ее. Я так и не смог простить ей собственной подлости и трусости. Я так и не смог простить ей того, что она натворила с собой.

В ТАСС вошла другая Лидия. Она была стройна, изящна, совершенна и недоступна. От таких женщин сходили с ума. По-настоящему. Я заметил, что у парней, у всех без исключения, перехватило дыхание. Только не у меня.

Меня удивило только, что Лидия вновь хороша. В моих воспоминаниях она оставалась полной, разрушившей границы собственного идеального лица, женщиной. Теперь же я наблюдал отреставрированную красоту. Вот и славно, подумал я. Мое сокровище восстановлено. Моя личная Прибалтика, моя собственная янтарная комната — сегодня ночью мне даже не придется никого цеплять.

Я взял стул и усадил Лидию рядом. Лидия поздоровались с парнями. Ребята тотчас потеряли всякое самообладание и принялись шутить. Как всегда, когда видели красотку. Я заметил, что у Фантика на руках были разномастные туз-король. «Попался», — подумал я.

Я налил Лидии коньяку. Она улыбнулась, сказала, что не хочет, но после всеобщего улюлюканья выпила. Я налил еще. Лидия вновь выпила и вцепилась в лимон. Парни переглянулись. Полетели юморески. Со всех сторон. Как стрелы. Как ласточки. Лидия рассмеялась.

Мы продолжали играть. Лидия отвечала на вопросы. Я слышал ее акцент. Во мне пробуждалось чудовище. Теперь мне хотелось увидеть ее тело, рассмотреть грудь. Я не верил, что ее спина и живот могут быть так же прекрасны, как собранное из лепестков прошлого лицо.