Занавес молчания

Как в полусне, Фолкмер начал исполнять ее приказ. Он почему-то путался в рукавах, его покачивало. Мысль о разыгравшемся снаружи шторме показалась ему необычайно забавной, и он хихикнул. Но тут же его пошатнуло сильнее, стены, потолок, лампы, кадры видеофильма, лицо Дианы – все понеслось в ускоряющемся вихре. В глазах сначала покраснело, потом потемнело. Внешний мир померк для Йохана Фолкмера. Какое-то время для него еще танцевали разноцветные привидения, затем разбежались и они.

Очнулся он с дикой головной болью, лежа на спине, лицом вверх. Приподняв голову, он увидел, что совершенно обнажен и лежит на отодвинутой от стены кушетке-диванчике. Он попытался встать и обнаружил, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой. В кожу врезались тонкие шнуры. Нетрудно было догадаться, что его запястья и щиколотки намертво привязаны к металлической раме в основании кушетки.

– Йохан, Йохан, – донесся до него знакомый укоризненный голос откуда-то из Вселенной. – Никогда не доверяйте женщинам!

Фолкмер горестно застонал:

– Чем вы меня?

– Неужели непонятно? – Диана, полностью одетая, подошла ближе и очутилась в поле зрения Фолкмера. – Героин! Его тут сколько угодно, и героин был первым, что пришло мне в голову. Но я не знала, какую дозу сыпануть вам в шампанское для быстрого и эффективного действия. Вот поэтому, да и чтобы отбить вкус, я растворила его в аспенале из аптечки. И пока вы искали запрятанный мной пульт… А нейлоновый шнур я заранее нашла в ремонтном отсеке.

– Героин, растворенный в аспенале! – От этого громкого восклицания головная боль с утроенной яростью обрушилась на Фолкмера. – Вы же могли меня убить!

– Это было бы катастрофой, но мне пришлось рискнуть.

Она подошла еще ближе, и Фолкмер заметил какой-то блестящий предмет в ее правой руке. Со своего ложа он не мог рассмотреть его хорошо. Что же это у нее такое?

– Сейчас, – сказала Диана, – вы дадите мне код сейфа, где хранятся гидрокостюмы и акваланги.

– Вы сумасшедшая, если думаете, что я это сделаю.

– Сделаете. – Диана Фолкмер сделала еще один шаг, и он наконец разглядел предмет, который она держала. Это был нож – и Фолкмер знал, что эти ножи остры как бритвы. – А иначе вам придется подумать, что я могу сделать с ВАМИ.

Фолкмер зашелся хриплым смехом, тут же перешедшим в кашель.

– Ничего! Убить меня, не узнав кода, вы не сможете, а я его вам не скажу. Тогда – что? Пытать? Милая Диана, в Западной Африке я прошел через такое, что вам ни в одном кошмаре не приснится. Попробуйте… Но лучше бросьте эти шутки, развяжите меня, и я все забуду. Зачем вам бежать отсюда? Все равно я вас скоро освобожу…

– По сигналу Шермана? Он там, в лаборатории моего мужа! Я должна помочь Виктору!

– О черт… Это тупик.

– Вовсе нет. – Диана села на раскладной стул и нежно погладила Фолкмера ладонью по животу. – Пытать вас я, конечно, не стану… Но знаете, у меня есть диплом медсестры, и одна небольшая операция мне вполне по силам. Я отхвачу вам не только бильярдные шары, но и ваш замечательный жезл в придачу. Все для операции уже подготовлено – антисептики, бинты, кровоостанавливающие средства… К сожалению, не нашла ничего для анестезии, но ладно, обойдемся и так.

Забыв о головной боли, Фолкмер вытаращил глаза:

– Да вы действительно не в своем уме!

– Почему? Что тут такого безумного? Вы не даете мне код. За это, а также за все мои страдания я вас наказываю. Не смертью – если я вас убью, что будет со мной, когда сюда явятся другие? Впрочем, для меня лишь одно имеет значение – то, что я не убийца. Вы будете жить, и даже полноценно… гм… интеллектуально. После операции я вас развяжу, стану вашей сиделкой. Вы быстро окрепнете, а вот отомстить мне вы не сможете никак. Месть не понравится Шерману, и он сдаст вас Клейну… Не думаю даже, что вы без крайней необходимости расскажете кому-либо о том, как я поступила с вами. Эта история не из тех, какие приятно поведать друзьям за кружечкой пива… А теперь скажите, где я ошибаюсь? Где вы видите безумие в моих намерениях?

Фолкмер дышал тяжело и часто. Он едва не плакал от унижения и отчаяния. Единственное, что он смог из себя выдавить, было:

– Вы не можете…

– Могу, – спокойно проговорила Диана.

Острием ножа она провела неглубокую борозду на животе Фолкмера. Выступили капельки крови. Нож спустился ниже, лезвие углубилось в плоть… Фолкмер чувствовал, как горячая кровь струится по его бедру. Странно, но он не ощущал боли. Он смотрел в глаза Дианы, а она не усиливала давление, но и не убирала нож. В ее глазах не плясали дьявольские огоньки предвкушения, они не светились маниакальным исступ­лением. Выражение лица Дианы было сосредоточенным и деловитым, как у настоящей медсестры, готовящейся к несложной, но неизбежной операции в отсутствие хирурга. Именно это добило Фолкмера. Диана не угрожала впустую, не была возбуждена, не шантажировала, не колебалась. Она приняла решение и теперь думала лишь о том, как его практически осуществить.

– Уберите нож, – взмолился Фолкмер. Давление лезвия немного ослабло.

– Код, Фолкмер. Мне нужен код.