Зандр

— Огонь на третьем месте, — объяснил Агроном. — Если Сады сели на водяной пласт, их надо травить химией. Она действует медленно, но надёжно, убивает джунгли напрочь. А огонь до корней не добирается, огонь хорош, когда нужно резко остановить разогнавшиеся Сады. Тогда его время.

— Последнее средство, — добавил Жмых.

— Ага.

— Пацаны говорили, что Сады всю Субу сожрали, — осторожно произнёс Ёшка, внимательно наблюдая за мимикой взрослых собеседников — не засмеются ли? — Так?

Не засмеялись. И это был плохой знак.

— В Субе, кажется, всё дерьмово, — помолчав, признал Андрюха. — Они дотовцев позвали, Спецназ разведывательный отряд выслал, но чем всё закончилось, я не знаю. Возможно, нам придется отсюда в Субу ехать.

— Если Сады Субу сожрут, нам хреново придётся, — хмыкнул Жмых.

— Не каркай. — Агроном снова сплюнул: разговор спасал от скуки, но проклятая пыль настырно лезла в рот. — Для начала надо узнать, что у Дорохова случилось.

— Дорохов у самого хребта сидит, если к нему и правда джунгли пришли, значит, Сады выплеснулись из Субы.

— Для этого мы здесь, — пожал плечами Андрюха. — Будем разбираться.

Ядерная война беспощадно обошлась с Землёй: расчертила шрамами, запятнала язвами, убила тех, до кого смогла дотянуться, и поменяла всё. Абсолютно всё. Другая власть, другие законы, другие цели и даже другая география. Мир отразился во вспышке ядерного взрыва и таким остался — новым. И злым.

Наступило время тех, кто умеет выживать.

И никто не удивился тому, что быстрее всех к новым условиям приспособились растения. И стали они такими же, как мир: новыми и злыми.

В уцелевших лесах и рощах стал появляться ядовитый плющ, за ним — синие розы, аромат которых вызывал галлюцинации, чёрный подорожник, оставляющий некрозные язвы, полосатые лианы, отрывающие кожу с мясом, вьющаяся сирень с шипами, плотоядная ольха, а самое главное — непривычные деревья: твёрдые, крепкие, не очень высокие, но с мощной корневой системой, которая, казалось, сплеталась под землёй в единое целое.

Ядовитые растения погубили множество жизней, но постепенно люди стали осторожнее, научились укрываться от них… И заметили, что «старым» растениям не нравится соседство с «новыми». Сохранившиеся в Зандре деревья, кусты и трава выталкивали злых сородичей из своей экосистемы, а там, где не справлялись они, приходила на помощь химия: опрыскивание ослабляло новую флору, и «старые» растения с удовольствием её добивали.

Именно поэтому заовражцы больше рассчитывали не на грозные и красивые «Папы Карло», способные за двадцать минут испепелить небольшой городок, а на купленную у дотовцев «Потраву», представляющую собой химический завод средней тяжести, способный залить ядовитой субстанцией огромную территорию. Действовала «Потрава» неспешно, но результат гарантировала…

— Дядя Андрей, а вы Садовников видели? — Ёшка впервые ехал «чистить джунгли», и он, не удовлетворившись стандартным инструктажем и теми подробностями, что давали на занятиях, решился лично расспросить ветеранов.

— Видел, — кивнул Агроном.

— Правда?

— Я ведь в Субу ходил, когда там только-только Сады появились, — напомнил Андрюха. — А где Сады — там и Садовники.

— Я четверых завалил, — вставил свое слово хмурый Жмых. — Нормально они дохнут, только надёжней всего в башку попасть надо.

Уточнение, хоть и корявое, не выглядело лишним, однако паренька интересовало другое:

— И какие они?

— В смысле?

— Вообще.

Жмых усмехнулся, но ответил так, как понял:

— Отвратные: кожа в струпьях, серо-зелёно-коричневая, даже камуфляж не нужен… Лица неприятные, без мимики вообще, как неживые… И незаживающие язвы по всему телу.

— Вроде тех, что у веномов?

— Почти. Только веномы — больные, их язвы в могилу гонят, а Садовники — здоровые. Ну, по-своему, конечно, но здоровые.

— Говорят, язвы им полосатые лианы оставляют, — поддержал Жмыха Андрюха. — Втыкаются в тело и оставляют.

— И кровь высасывают? — уточнил Ёшка, припомнив ходящую среди подростков страшилку.

— Полосатые лианы у нормальных людей кровь сосут, — ответил Агроном. — А Садовники от них кормятся. Говорят.

— От людей?

— От лиан.

— Вы видели?

— Нет.

— Но верите?

— Дотовцы говорили, — пожал плечами Андрюха. — А дотовцам в таких делах верить можно.

— Ты, главное, вот что запомни, парень: Садовники — не люди. — Жмых произнёс фразу очень серьёзно и даже кивнул, укрепляя свои слова. — Они похожи на больных, на несчастных, такого увидишь — пожалеешь… Бабы особенно жалеют, которые поглупее. А умные понимают, что Садовники — не люди. И точка. И нельзя с ними рядом жить, потому что не договоришься, потому что им надо, чтобы везде цвели Сады Безумия. А нам, при таком раскладе, два пути остаётся: или в Садовники, или в пищу для полосатых.

— Значит, это не ложь? Мы можем превратиться в Садовников? — Неподдельный испуг в голосе Ёшки заставил Агронома и Жмыха переглянуться, после чего Андрюха кивнул:

— Дотовцы говорят, что Садовники — пережившие трансформацию люди. Что кто-то изобрёл способ выживать в дерьме Зандра: жрать грязную пищу, не обращать внимания на радиацию и химические дожди, и единственное, что им требуется…