Занимательная ботаника

Однако остережемся смеяться над первыми исследователями, подождем упрекать их в легкомыслии. Представьте себе, читатель, что мы с вами были среди первых европейцев, обследовавших Яву. Мы совершили длинный путь по океану — не теперешний двухнедельный переезд через Суэцкий канал, а многомесячный путь вокруг Африки. Ехали не на теперешнем пароходе, а в гораздо худших условиях — на каком-нибудь парусном суденышке. Наконец, мы у цели, мы высадились на Яве и идем обследовать покрывающие ее леса. Кругом масса новых, поражающих впечатлений; масса реальных и воображаемых опасностей. Мы с трудом объясняемся с проводниками-малайцами и часто не имеем возможности разобрать, где в их словах правда, где заблуждение, а где умышленная ложь. Среди бесчисленного множества никогда не виданного, неожиданного, загадочного нам с вами показывают «Долину смерти» и говорят:

— Все здесь погибло от ядовитого дыхания анчара. Ничто живое не может приблизиться к этому дереву смерти. Мы с опасностью для жизни добываем его сок, чтобы отравлять наши стрелы; но это удается лишь немногим счастливцам.

Скажите по совести, читатель, захотелось ли бы вам при всех этих условиях познакомиться с анчаром поближе: лезть на него, рвать с него ветки, рассматривать тычинки и т. д.? Я, признаюсь, этого бы делать не стал. Я бы сказал:

— С анчаром я пойду знакомиться, когда мне надоест жить, а теперь я лучше высмотрю и соберу побольше всяких безопасных растений и постараюсь благополучно довезти свою добычу в Европу.

Нет, я не решаюсь упрекать первых исследователей, убоявшихся анчара, но зато я вдвойне ценю заслуги тех позднейших ботаников, которые изучили анчар и рассеяли фантастические призраки окружающей его легенды.

* * *

Певец анчара погиб, сраженный пулей дуэльного пистолета. По мановению «властного взгляда», жандармский капитан тайком умчал останки поэта в Тригорскую глушь. Юноша Лермонтов отозвался песнью скорби, негодования и угрозы.

«И вы не смоете всей вашей черной кровью
Поэта праведную кровь!»[51]

«Властный взгляд» послал наследника пушкинской лиры в ссылку.

Приблизительно в это время на острове Яве английский ботаник зарисовал с натуры великолепный экземпляр анчара со спокойно сидящими на его ветвях птицами. Этот рисунок был первым ударом, разрушившим мрачную сказку. Теперь мы давно знаем, что анчар лишь немногим опасней некоторых самых обыкновенных ядовитых растений нашего климата, как: белена, цикута, «вороний глаз» и т. п.

Где вы увидите кустик анчара, рядом с ним вы можете встретить растения, которых следует остерегаться гораздо больше, чем прославленного «древа смерти».

Ботаники насчитывают несколько видов анчара, живущих в Восточной Азии и на прилегающих островах. Знаменитый анчар, возбуждавший преувеличенные страхи, называется ботаниками Antiaris toxicaria, т. е. анчар ядоносный. Но среди анчаров есть и совершенно неядовитые, например: Antiaris innoxia, т. е. анчар безвредный. Этот анчар, живущий в Индии, не только безвреден, но и полезен. Местные жители называют его «мешочным деревом». С отрезка ствола, поколотив предварительно по коре, легко снять (как с нашей липы) лубяной цилиндр, из которого можно сделать прочный мешок, пригодный для разных надобностей домашнего обихода.

* * *

Веточка цветущего анчара может быть очень интересна для любителя ботаники. Анчар — растение однодомное. Женские его цветы сходны с женскими цветами нашего лесного ореха: просто зеленые почечки, из чешуек которых торчат рыльца; но мужские соцветия совсем не похожи на ореховые сережки. На первый взгляд они похожи на грибы, на какие-нибудь маленькие опенки; но, если присмотреться внимательнее, они, пожалуй, покажутся вам сходными с маленькой головкой подсолнуха. Шляпочка «грибка» усажена маленькими цветочками, несущими одни тычинки. Эти «грибки» желто-розового цвета резко выделяются среди зелени листьев; расположены они под женскими цветами, а не над ними; все это говорит за то, что анчар не рассчитывает, подобно нашему орешнику, на опыление ветром, а старается привлечь к этому делу каких-нибудь насекомых.

Я сравнивал здесь анчар с орешником лишь из-за внешнего сходства женских цветов; но орешник никак нельзя отнести к многочисленной и весьма разнообразной родне анчара. Из близко знакомых нам растений и долголетний вяз, и многополезная конопля, и веселый хмель, и сердитая крапива довольно близки к анчару. Из более южных растений в родстве с ним состоят, например, фига (инжир, «винная ягода») и шелковица; из тропических — хлебное дерево, дынное дерево, разные фикусы, дающие каучук и т. д. Почему вся эта очень разнохарактерная компания считается близкими между собою родственниками, об этом не будем пока справляться у специалистов, а то они заведут нас в такие дебри теоретических соображений, за которыми мы, пожалуй, забудем о зеленых дебрях живых растений.

* * *