Занимательная геометрия (СИ)

Вера не сомневалась в своем решении, ни секунды. Сердце болело, обливалось кровью, стоило лишь представить, как это будет. Видеть Дениса, слышать, даже рядом стоять, чувствуя запах одеколона… И знать: нельзя. Улыбнуться, интимно, непонятно для посторонних, коснуться его руки, взлохматить волосы, уткнуться носом в крепкую шею… Ничего этого больше нельзя. Ни днем, ни вечером, ни ночью. И можно не ждать окончания рабочего дня. Ничего не изменится. И он не придет, чтобы рядышком посидеть, и не подбросит до дома… Об остальном она накрепко запретила себе думать. Чтобы душу не рвать.

Эта чаша весов была неимоверно тяжелой, тянула к земле, невзирая на все мыслимые и немыслимые доводы. Они, к концу дня, уже начали казаться мелочью, невесомой на фоне разгулявшейся тоски. И Вера уже была готова все пересмотреть, и позвонить ему первой, хотя бы скинуть смс…

А вечером… Вечером она вновь убедилась, что была права. Дениса встречали с работы. И даже не дома, с ужином и обьятьями. А прямо на пороге офиса встречали. Дарина устроила целый спектакль, на глазах у всех подчиненных.

Будто подгадала момент, словно знала, когда все сотрудники толпой повалят на улицу. Вера затерялась в этой толпе, издали наблюдала, как женщина снова бросается Денису на шею… Как он, слегка растерянно, её приобнимает… Как она подхватывает на руки мальчика, больше похожего на колобка, в его зимней одежке, и тут же вручает мужу, как самый ценный приз…

А Дэн принимает его, крайне осторожно, перехватывает поудобнее…И держит уже вполне уверенно. А мальчик внимательно изучает мужское лицо, даже голову наклоняет, как воробушек.

Вера не могла рассмотреть выражений лиц взрослых — не очень удобно стояли, а вот в мальчика вглядывалась, до рези в глазах. Зачем — и сама не знала. Будто хотела растеребить и без того глубокий разрез, не дать ему затянуться, заглохнуть.

А потом Денис повернулся к Роме, что-то сказал, улыбнулся… У неё защипало в глазах, до рези. Через силу заставила себя остаться на месте, среди других таких же, любопытствующих, не развернулась и не сбежала. Это было бы лучшим доказательством их преступления…

В этот раз её реакцию, кажется, никто не заметил. Все были слишком сосредоточены на явлении семьи Великого и Ужасного Директора народу. Многие, в общем-то, даже сомневались, что такой сноб и сухарь мог быть женатым. Теперь сомнения были развеяны, и весь коллектив наслаждался новостью, редкой в их скучном зимнем городке…

А Вере пришлось наслаждаться этой историей, повторяющейся, как по нотам, каждый вечер. Несколько таких вечеров подряд. Она, вроде бы, и старалась уходить в другое время. Позже, раньше… Но неизменно натыкалась на воссоединившуюся семью. То садящимися в машину, то рядом с приемной Дениса, то снова — на крыльце. Мальчик на руках мужчины каждый раз доламывал её хрупкую веру в то, что все будет хорошо…

Время, не занятое работой, тянулось медленно, будто прилипая навязчивыми мыслями, изводя ненужной маетой и страданиями. С каждым днем её вера в слова Дениса таяла, уступая место обиде и тоске. Потому что, казалось, обманул и предал, и даже не смог в глаза правду сказать, честно по местам все расставить.

Больше всего она боялась выходных, раньше наполненных предвкушением встреч и радости, а теперь — пустых. Не могла придумать, чем заняться, чтобы хоть как-то прогнать невеселые мысли.

Собралась, было, поехать к Женьке, навестить, даже позвонила ему… Но он быстро пресек эту глупую затею: добираться на автобусе не четыре часа, а все девять. По морозу и плохой дороге — не самый удачный вариант. Вера уже скисла, не зная, что еще можно придумать, но тот же Евгений и спас: предложил навестить Аню, которая куковала в их доме с детьми, практически без общения (все соседи уехали на зиму в город, а с оставшимися она незнакома была).

Вера ухватилась за эту мысль с радостью.

Помня все прелести последней поездки, а так же то, что спасать её, в этот раз, некому, договорилась с парнями — коллегами, чтобы подвезли. Те, словно вспомнили про забытого на больничной койке Евгения, очень активно поездку поддержали. Собрали деньги по всем отделам, накупили гостинцев, игрушек детям, какой-то нужной и ненужной ерунды, отправились в гости к Ане тремя целыми машинами, в которые с трудом вбились все желающие.

Аня была потрясена и растеряна, увидев вместо одной милой девочки толпу гогочущих теток и мужчин. Она не ждала и не надеялась, что кто-нибудь вспомнит о них. Народ, будто не замечая состояния хозяйки, плавно растекся по территории — снег почистить, что-то подправить в сарае, девчонки столпились на кухне, пытаясь совместно сварганить быстрый ужин на всех… Как оказалось, большинство гостей здесь бывало, не раз и не два, Женька любил собирать коллег. В кутерьме и заботах, которые подкреплялись оживленными визгами детей, Вера отвлеклась и расслабилась.