Занимательная Греция. Капитолийская волчица

В походах он был неутомим. Он предупреждал:

– Старые подвиги надо прикрывать новыми, чтобы не испарилась слава.

А о солдатах говорил:

– Мне не нужны такие, которые в походе дают волю рукам, а в бою – ногам и у которых ночной храп громче, чем боевой клич.

После одной победы он раздал всем воинам из добычи по фунту серебра:

– Пусть лучше многие вернуться с серебром, чем немногие с золотом.

Греков он ненавидел за то, что они приносят в Рим изнеженность и роскошь. Он издевался над философами, которые до седых волос искали новых и новых знаний:

– Перед кем хотят они блеснуть ученостью? Перед Миносом в Аиде?

В Рим прибыли послами по какому-то делу три греческих философа. Один из них, Карнеад, был лучшим диалектиком своего времени. Однажды он произнес речь о том, что справедливость прекрасна. Ему рукоплескали. На следующий день он прочитал лекцию о том, что справедливость ничтожна, жалка и мнима. Ему рукоплескали еще громче. Катон заявил в сенате, что надо как можно скорее решить дело и отправить послов обратно, иначе Рим забудет, что он Рим.

В Риме много лет жила тысяча греков-заложников, взятых после битвы при Пидне. В живых осталось уже немного. Они просили вернуть их на родину. Сенат спорил. Катон сказал:

– Разве нет у нас дел важнее? Не все ли равно, кто похоронит кучку дряхлых греков – наши могильщики или ахейские?

Среди этих заложников был знаменитый историк

Полибий. Он просил вернуть изгнанникам их почетные должности. Катон с ласковой улыбкой произнес:

– Как, по-вашему, если Одиссей забыл в пещере циклопа шляпу и кошелек, станет ли он возвращаться за ними?

В Риме уже были свои историки, но писали они по-гречески: латинский язык был еще груб и не разработан. Один из этих историков извинялся в предисловии за возможные ошибки в греческом языке. Катон сказал:

– Зачем извиняться за ошибки, когда можно их не делать? Кто неволит тебя писать по-гречески?

Сам Катон написал первую историю Рима на латинском языке. Он писал ее во славу римского народа, а не во славу честолюбивых полководцев – поэтому в ней не упоминалось имен: не «Сципион пошел на Африку…», а «римское войско пошло на Африку…». Однако не забыл упомянуть имя слона, на котором ехал Ганнибал. Слона звали Сур, и один клык у него был выщерблен.

Катон-цензор

В нашем представлении цензор – это человек, который проверяет издаваемые книги: нет ли в них недозволенного для печати. В Древнем Риме значение этого слова было другим. Цензорами назывались должностные лица, составлявшие списки двух высших сословий Рима – сенатского и всаднического. Они были блюстителями порядка и добронравия. Это была должность, будто специально созданная для Катона. Его избрали цензором, когда ему было 50 лет, и полтора года его цензорства (184–183 года до н. э.) запомнились Риму надолго.

С Катоном нельзя было шутить. Во время проверки сословия всадников он задал кому-то положенный вопрос:

– Имеешь ли ты жену по твоей воле?

Всадник пошутил:

– По моей воле, да не по моему вкусу.

Катон разжаловал его за непочтительный ответ.

Другому всаднику сделали замечание: сам он был толст, а конь тощ. Толстяк объяснил:

– Это потому что о себе забочусь я сам, а о коне – мой раб.

Его тоже разжаловали.

Сенатора Манилия Катон исключил из сената за то, что он поцеловал жену в присутствии дочери. Сам Катон позволял жене обнимать его только во время грозы, когда ей было страшно.

Честолюбцев Катон презирал. О тех, кто вечно искал государственных должностей, он говорил:

– Они не могут ходить без ликторов, потому что боятся заблудиться.

Но главными врагами Катона оставались три сенатора, которых мы знаем: Сципион, Фламинин и Эмилий Павел.

Эмилий Павел получил замечание за развод с женой. Развод в Риме был делом новым. Первым дал развод жене Спурий Карвилий за ее бездетность. Потом пошли другие причины. Гай Сульпиций дал развод жене за то, что она появилась на людях с непокрытой головой; Квинт Антистий – за то, что она при всех беседовала с вольноотпущенницей; Публий Семпроний – за то, что она без его ведома смотрела на бой гладиаторов. Эмилий Павел первый развелся с женой, не объясняя причин. Этому удивлялись: Папирия была хороша собой и добродетельна. Эмилий показал на свою ногу:

– Этот башмак и красивый, и новый, но никто не знает, где он мне жмет.

Катон за это едва не исключил его из сената.

У Фламинина был брат Луций, командовавший войском в северной Италии. У этого брата был в свите любимец-мальчик. Однажды на пиру мальчик пожаловался, что, торопясь на пир, он ушел с боя гладиаторов и не видел, как умирают люди. Чтобы мальчик не горевал, пьяный Луций велел кликнуть кого-нибудь из пленников и тут же, на пиру, казнить его. Катон исключил его из сената.

От Сципиона Катон требовал отчет в расходах по войне с Антиохом Сирийским. Сципион принес в сенат свои счетные книги и гордо разорвал их:

– Мне стыдно отчитываться в четырех миллионах, когда я внес в казну четыреста миллионов.

Сенат рукоплескал. Через несколько лет Катон снова призвал Сципиона к ответу. Тот пришел в народное собрание и сказал: