Занимательная Греция

Пророчество умирающего Александра сбылось! Тридцать дней тело Александра лежало неприбранным: полководцы спорили за власть. Двадцать лет по всем землям и морям от Афин до Вавилона не утихали войны: полководцы боролись за власть. Александр оставил двух малолетних сыновей, брата, властную мать — все были перебиты, чтобы не мешали сильнейшим. Полководцы сходились в битвах, как бы пробуя силы, и после каждой битвы кто-то погибал и выбывал из большой игры.

Это были сверстники Александра, удальцы в цвете лет и сил. Об одном рассказывали, что он удержал за рога бешеного быка, несшегося на Александра; о другом — что он заступился перед Александром за казнимого, был сам брошен в яму на съедение льву, но одолел льва голыми руками и стал любимцем Александра. Александр не жалел для них ничего: когда один попросил у него на приданое дочери, Александр дал пятьдесят талантов. «Достаточно десяти», — сказал тот. «Тебе достаточно, а мне недостаточно», — ответил царь. Азиатская добыча пьянила их, они купались в роскоши: один ходил в башмаках, подбитых серебряными гвоздями, другой раскидывал шатры длиною в стадий, третий возил за собой на верблюдах египетский песок, чтобы обсыпаться при гимнастике. И они же умели, вскочив с пурпурных ковров, неделями мчаться по горным бездорожьям, замучивая войска ночными переходами, чтобы напасть на соперника врасплох и чтобы тот погиб, не успев понять, с кем он бьется.

Цель каждого была одна: стать царем. Только один, может быть самый талантливый, надеяться на это не мог. Его звали Евмен; он был грек, а македоняне не потерпели бы над собою грека. Он бился не за себя, а за единство распадающейся державы. При Александре он был секретарем — среди македонян с копьями он ходил с писчими табличками в руках. Теперь он воевал, побеждал сильнейших, бойцы его любили, но все равно на военных советах он не смел сидеть во главе македонян, а ставил там пустое кресло и говорил, что это место царя Александра. Его взяли изменой. В плену он тосковал: «Пусть меня отпустят или убьют!» Ему сказали: «Смерти ищут не в тюрьме, а в сражении». — «Я искал, но не нашел сильнейшего». — «Значит, нашел теперь: терпи же его волю». Его уморили в тюрьме голодом.

Победителя Евмена звали Антигон Одноглазый. Он был старше всех соперников, воевал еще при Филиппе, потерял глаз в войне с Афинами. Он первый из соперников объявил себя царем — повязал лоб белой перевязью, диадемой. Льстецы поспешили объявить его и богом — он сказал: «Это неправда, и о том лучше всех знаем я да тот раб, что выносит мой ночной горшок». Держался он запросто; однажды, слушая кифариста, он стал пререкаться с ним, как надо играть, пока тот не воскликнул: «Пусть тебе, царь, никогда не придется так худо, чтобы знать мое дело лучше меня!» Его упрекали за большие поборы: «Александр так не делал». Он отвечал: «Александр пожал жатву с Азии, а я лишь собираю за ним колоски».

Антигон владел почти всей Азией. Обладать Грецией он послал своего сына, отважного красавца Деметрия: «Эллада — это маяк нашей славы, свет которого льется на весь мир». Деметрий высадился в Афинах с грузом хлеба и созвал народное собрание, чтобы его раздать. Говоря речь, он сделал ошибку в языке, кто-то тотчас перебил его и поправил. «За эту поправку, — воскликнул он, — я дарю вам еще пять тысяч мер хлеба!» Обнищалые афиняне не знали, как восхвалить благодетеля. Его поселили жить в Парфеноне; где он сошел с колесницы, там поставили храм Деметрию Нисходящему; месяц мунихий переименовали в деметрий и даже вместо оракула постановили спрашивать вещанья у Деметрия. «Безумцы!» — сказал кто-то. «Безумнее было бы не быть безумцами», — отвечал старый Демохар.

У Деметрия было прозвище Полиоркет — «Градоимец». Его осадные машины вселяли ужас. Когда он осаждал Родос, то боевые башни его были семиэтажной высоты, а с моря город запирали корабли не в три, а в пятнадцать рядов гребцов. Это тогда он не взял город потому, что боялся сжечь мастерскую художника Протогена. Сняв осаду, он бросил машины на Родосе, и от продажи их родосцы нажили столько денег, что воздвигли на них в своей гавани чудо света — колосс Родосский, самую большую статую в мире, у которой, говорят, корабли проплывали между ног.