ЗАНИМАТЕЛЬНАЯ ИСТОРИЯ

И по малех днех перевезеся великую реку Волгу съ всеми силами. И ины же многы орды къ своему великому въинству съвокупи и глагола им: «Пойдем на Русскую землю и обогатеем русскым златом!» Поиде же безбожный на Русь, акы лев ревый пыхаа, акы неутолимая ехыдна гневом дыша. И доиде же до усть рекы Вороножа и распусти всю силу свою и заповеда всем татаром своим яко: «Да не пашете ни един вас хлеба, будите готовы на русскыа хлебы!»

Если убрать все воинственные речи, якобы сказанные Мамаем, то будет ясно, что Мамай был на СВОЕЙ земле и ни на кого нападать не собирался. Во-первых, упомянутые земли не принадлежали к Владимиро-Суздальской Руси, ставшей впоследствии Московией. А во-вторых, если собираются воевать, то войско не распускают. Дальнейшее повествование это подтверждает.

«… И еще молим тя, царю, оба раби твои, Олег Резанскый и Ольгорд Литовскый, обиду приахом велику от того великого князя Дмитриа Ивановичя, и где будеть о своей обиде твоим имянем царьскым погрозим ему, он же о том не радить. И еще, господине царю, град мой Коломну за себя заграбил. И о том о всем, царю, жалобу творим тебе».

…

Приидоша же послы къ царю Мамаю от Олгорда Литовскаго и от Олга Резанскаго и принесоша ему многыа дары и написаныа книгы. Царь же приат дары с любовию и книгы, и розслушав въ грамотах, и послов чествовав отпусти, и написа отписание сицева: «Волгорду Литовскому и Ольгу Резанскому. На дарех ваших и за хвалу вашу, что приписастеся ко мне, елико хощете от мене вотчины русскые, тем отдарю вас. А вы ко мне присягу имейте и сретите мене, елико где успеете, и одолейте своего недруга. Мне убо ваша помощь не добре удобна: нъ аще бых аз ныне хотел своею силою великою и аз бы древний Иерусалим пленил, яко же и халдеи. Нъ ныне чести вашей хощу, моим имянем царьскым и грозою, а вашею присягою и рукою вашею распужен будеть князь Дмитрей Московскый, и огрозится имя ваше въ странах ваших моею грозою. Мне убо царю достоить победити царя, подобна себе, то мне подобаеть и довлееть царьскаа чесьть получити. А вы ныне пойдите от меня и рците князем своим глаголы моя».

Говоря современным языком, Дмитрий Московский грабил своих соседей, на что те совершенно законно пожаловались царю. Это не могло быть секретом в те времена. В ответ Мамай дал им добро «разобраться» с Дмитрием самостоятельно. Мол не царское это дело – с блохами воевать. А вот дальше автор сказания не сообщает, по какой причине Мамай и Олег Рязанский изменили свои намерения. Напрашивается только один ответ – Тохтамыш. Только его вмешательство могло вынудить Мамая пойти на Москву, и в то же время заставить поостеречься Олега. Только Тохтамыш мог собрать большое войско. Дмитрию это было явно не по силам, особенно если верить историкам, утверждающим, что ещё до Куликовской битвы московские князья получали ярлыки на Великое княжение. Никто не стал бы вставать под знамёна царского наместника, даже если бы сами и были против царя. Да и фокус с переодеванием мог быть только в том случае, если Дмитрий не возглавлял войско.