Читаем Занимательная история Церкви полностью

О римских дорогах стоит сказать подробнее. Они расходились от золотого столба на форуме Рима (отсюда пословица – «все дороги ведут в Рим») до самых границ империи. Фундамент этих образцовых трасс составляли мощные каменные блоки, засыпанные гравием и утрамбованной землей с легким наклоном в сторону обочин – для стока воды. Через каждую милю (римская миля – это 1000 двойных шагов, примерно 1.5 км) на обочинах стояли мильные камни с указанием расстояний до ближайших населенных пунктов, поэтому путник всегда точно знал, где он находится. Для удобства путешественников существовали дорожные карты с подробным обозначением развилок, населенных пунктов, постоялых дворов (правда, с нашей точки зрения, их делали на довольно неожиданных вещах: кубках, серебряных блюдах и т. д.). Кроме того, ориентирами служили многочисленные храмы и мавзолеи, попадавшиеся по дороге: решив отдохнуть, усталый путник мог зайти и помолиться Меркурию, считавшемуся покровителем путешествий, или Диане, защищавшей дороги, или какому-нибудь местному богу, с удовольствием принимавшему дары от чужестранцев. Естественные препятствия римляне преодолевали с помощью инженерного мастерства: над речными руслами и оврагами строили крепкие мосты, на больших реках устраивали паромные переправы, в горах прорывали туннели. Государственные курьеры перемещались по таким дорогам с огромной для того времени скоростью, пользуясь системой почтовых станций, которые стояли друг от друга на расстоянии в 10–15 км и где всегда можно было получить свежих лошадей.

С гостиницами дело обстояло намного хуже. Их было много, но они предоставляли так мало комфорта и имели такую дурную репутацию, что путешественники побогаче и посолидней старались ночевать у знакомых или останавливаться на свежем воздухе, разбивая переносные палатки. Обычно такие придорожные заведения носили громкие названия и украшались изображениями благородных птиц или драконов, а рекламные надписи у входа заманивали посетителей, обещая хороший стол, мягкую постель и покровительство богов. На деле бедным и неприхотливым странникам, которые хотели иметь хоть какой-то ночлег и сносную еду, доставались невыносимая духота, шум, насекомые, теснота помещений и сомнительное общество, состоявшее в основном из конюхов и погонщиков мулов. Чаще всего подобные заведения предоставляли и другие услуги, о чем можно судить по эротическим фрескам на стенах одной из таверн в Помпеях и по сохранившемуся до наших дней разговору между трактирщиком и постояльцем: «С тебя один асс за хлеб. – Согласен. – И восемь ассов за девицу. – Тоже верно. – И два асса за мула. – Этот мул меня разорит!»

Богачи обычно путешествовали в колясках и наемных экипажах, но Павлу на такой комфорт рассчитывать не приходилось. Люди небогатые ходили пешком или ездили на мулах – выносливой помеси лошади и осла, созданной римлянами. В дороге они не имели никакой защиты от непогоды, кроме дорожного плаща. Но самая большая опасность исходила от разбойников, грабивших путников даже в самом сердце империи – Италии. Поэтому путешественники при каждом удобном случае присоединялись к свите какого-нибудь чиновника или следовали за отрядом солдат, гарантировавшем им безопасность от грабителей.

Из-за трудности путешествий в античном мире всегда был важен принцип гостеприимства. Без местных связей иноземцу трудно было доказать, кто он такой. Ездившие по делам купцы заботились о том, чтобы в каждом городе были знавшие их поручители из уважаемых граждан, чтобы в случае надобности удостоверить их личность перед властями и судом. Иудеям в этом смысле было проще, поскольку в I веке вся империя была опутана целой сетью синагог. Евреи обитали почти во всех крупных городах востока и запада, от Сирии до Ливии, от Рима до Александрии, поддерживая между собой тесные дружеские и семейные связи и ведя интенсивную торговлю. Еще важней были родственные отношения: именно поэтому Павел, Варнава и их помощник Марк сначала отправились на остров Крит, в город Саламин, где находилась родина Варнавы.

Евреи и язычники

Перейти на страницу:

Похожие книги

1000 лет одиночества. Особый путь России
1000 лет одиночества. Особый путь России

Авторы этой книги – всемирно известные ученые. Ричард Пайпс – американский историк и философ; Арнольд Тойнби – английский историк, культуролог и социолог; Фрэнсис Фукуяма – американский политолог, философ и историк.Все они в своих произведениях неоднократно обращались к истории России, оценивали ее настоящее, делали прогнозы на будущее. По их мнению, особый русский путь развития привел к тому, что Россия с самых первых веков своего существования оказалась изолированной от западного мира и была обречена на одиночество. Подтверждением этого служат многие примеры из ее прошлого, а также современные политические события, в том числе происходящие в начале XXI века (о них более подробно пишет Р. Пайпс).

Арнольд Джозеф Тойнби , Ричард Пайпс , Ричард Эдгар Пайпс , Фрэнсис Фукуяма

Политика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 3
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 3

Эта книга — взгляд на Россию сквозь призму того, что происходит в мире, и, в то же время — русский взгляд на мир. «Холодный восточный ветер» — это символ здоровой силы, необходимой для уничтожения грязи и гнили, скопившейся в России и в мире за последние десятилетия. Нет никаких сомнений, что этот ветер может придти только с Востока — больше ему взяться неоткуда.Тем более, что исторический пример такого очищающего урагана у нас уже есть: работа выходит в год столетия Великой Октябрьской социалистической революции, которая изменила мир начала XX века до неузнаваемости и разделила его на два лагеря, вступивших в непримиримую борьбу. Гражданская война и интервенция западных стран, непрерывные конфликты по границам, нападение гитлеровской Германии, Холодная война сопровождали всю историю СССР…После контрреволюции 1991–1993 гг. Россия, казалось бы, «вернулась в число цивилизованных стран». Но впечатление это было обманчиво: стоило нам заявить о своем суверенитете, как Запад обратился к привычным методам давления на Русский мир, которые уже опробовал в XX веке: экономическая блокада, политическая изоляция, шельмование в СМИ, конфликты по границам нашей страны. Мир вновь оказался на грани большой войны.Сталину перед Второй мировой войной удалось переиграть западных «партнеров», пробить международную изоляцию, в которую нас активно загоняли англосаксы в 1938–1939 гг. Удастся ли это нам? Сможем ли мы найти выход из нашего кризиса в «прекрасный новый мир»? Этот мир явно не будет похож ни на мир, изображенный И.А. Ефремовым в «Туманности Андромеды», ни на мир «Полдня XXII века» ранних Стругацких. Кроме того, за него придется побороться, воспитывая в себе вкус борьбы и оседлав холодный восточный ветер.

Андрей Ильич Фурсов

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука
История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней
История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней

Монументальный труд выдающегося британского военного историка — это портрет Севастополя в ракурсе истории войн на крымской земле. Начинаясь с самых истоков — с заселения этой территории в древности, со времен древнего Херсонеса и византийского Херсона, повествование охватывает период Крымского ханства, освещает Русско-турецкие войны 1686–1700, 1710–1711, 1735–1739, 1768–1774, 1787–1792, 1806–1812 и 1828–1829 гг. и отдельно фокусируется на присоединении Крыма к Российской империи в 1783 г., когда и был основан Севастополь и создан российский Черноморский флот. Подробно описаны бои и сражения Крымской войны 1853–1856 гг. с последующим восстановлением Севастополя, Русско-турецкая война 1878–1879 гг. и Русско-японская 1904–1905 гг., революции 1905 и 1917 гг., сражения Первой мировой и Гражданской войн, красный террор в Крыму в 1920–1921 гг. Перед нами живо предстает Крым в годы Великой Отечественной войны, в период холодной войны и в постсоветское время. Завершает рассказ непростая тема вхождения Крыма вместе с Севастополем в состав России 18 марта 2014 г. после соответствующего референдума.Подкрепленная множеством цитат из архивных источников, а также ссылками на исследования других авторов, книга снабжена также графическими иллюстрациями и фотографиями, таблицами и картами и, несомненно, представит интерес для каждого, кто увлечен историей войн и историей России.«История Севастополя — сложный и трогательный рассказ о войне и мире, об изменениях в промышленности и в общественной жизни, о разрушениях, революции и восстановлении… В богатом прошлом [этого города] явственно видны свидетельства патриотического и революционного духа. Севастополь на протяжении двух столетий вдохновлял свой гарнизон, флот и жителей — и продолжает вдохновлять до сих пор». (Мунго Мелвин)

Мунго Мелвин

Военная документалистика и аналитика / Учебная и научная литература / Образование и наука
История Французской революции. Том 2
История Французской революции. Том 2

Луи-Адольф Тьер (1797–1877) – политик, премьер-министр во время Июльской монархии, первый президент Третьей республики, историк, писатель – полвека связывают историю Франции с этим именем. Автор фундаментальных исследований «История Французской революции» и «История Консульства и Империи». Эти исследования являются уникальными источниками, так как написаны «по горячим следам» и основаны на оригинальных архивных материалах, к которым Тьер имел доступ в силу своих высоких государственных должностей.Оба труда представляют собой очень подробную историю Французской революции и эпохи Наполеона 1 и по сей день цитируются и русскими и европейскими историками.В 2012 году в издательстве «Захаров» вышло «Консульство». В 2014 году – впервые в России – пять томов «Империи». Сейчас мы предлагаем читателям «Историю Французской революции», издававшуюся в России до этого только один раз, книгопродавцем-типографом Маврикием Осиповичем Вульфом, с 1873 по 1877 год. Текст печатается без сокращений, в новой редакции перевода.

Луи Адольф Тьер , Луи-Адольф Тьер

История / Учебная и научная литература / Образование и наука