Занимательная юриспруденция

Органическая теория относится к реалистическим теориям, то есть теориям, признающим реальность юридического лица. Немецкий юрист Гирке считал, что юридическое лицо столь же реально, как и лицо физическое. Это особый телесно-духовный организм, союзная личность, выступающая в качестве отличного от суммы соединенных в союзе лиц единого целого, являющегося субъектом прав и обязанностей. Союзная личность — реальная, а не придуманная юристами личность. Человек как таковой и субъект права — физическое лицо — тоже отличны друг от друга. Один живет и действует в обычных отношениях, другой — только в правовых отношениях.

Теория персонифицированного имущества сводится к тому, что для управления имуществом, не принадлежащим юридически никому, создана фигура юридического лица, и его права и обязанности привязаны к этому имуществу. Но на вопрос, кто субъект права, придется ответить — само имущество, а это означает, что, например, собственником шкафа в юридическом лице является сам шкаф.

Так что мы можем заключить, что за пару сотен лет юристам всего мира не удалось ответить на вопрос, что такое юридическое лицо. Я тоже не знаю ответа на задачу, которую вам задал. Она продолжает стоять перед человечеством. Теперь, когда вы более широко ознакомились с проблемой, не заинтересовались ли вы настолько, чтобы попытаться ее решить?

Я всегда предлагаю эту задачу своим студентам, обещая тем, кто ответит на этот вопрос, поставить “отлично”, ничего другого не спрашивая. Причем я говорю им, что они могут что угодно читать, спрашивать профессоров, мне неважно, откуда они возьмут ответ. Я ставлю эту задачу, зная, что они ее не решат, для того чтобы они поломали мозги, полистали литературу, поскольку для них это очень полезно. Но за многие годы никто за решение этой задачи “отлично” не получил.

Так что не огорчайтесь, если вы не нашли ответа на этот вопрос. Я и сам его не знаю. Может быть, если бы этот вопрос входил в сферу моих интересов, я бы его решил, но в нашей науке давно не принято заниматься вопросами, выходящими за рамки повседневной практики. Именно поэтому я предлагаю студентам искать ответ на эту задачу в любой литературе. Я знаю, что старую литературу они читать не будут, а в новой ничего не найдут.

Проступок или преступление?

Итак, при изложении темы “Правонарушение” я всегда даю студентам задачу из своей судебной практики: пьяный одноногий инвалид на деревяшке вместо протеза помочился за пивной палаткой у метро “Филевский парк”. Что это — преступление или проступок? В ответ раздавался дружный хор голосов: проступок! И никогда ни один человек не сказал — преступление. Мы, к сожалению, часто видим такие сценки. Оправданием им служит крайняя редкость общественных туалетов. Когда мы это видим, мы не зовем милицию, а равнодушно с пониманием проходим мимо. Так думаю и я. Это, конечно правонарушение — административный проступок, за который можно наказать денежным штрафом. Он будет вполне достаточным наказанием.

Однако, как говорится, в один прекрасный день, дело этого несчастного инвалида пришло в наш суд, и я с ним ознакомился. Я с ужасом увидел, что инвалид привлекается к уголовной ответственности по статье 206 УК РСФСР (хулиганство), да еще по части 2 (злостное хулиганство, отличающееся исключительным цинизмом или особой дерзостью). Эта часть предусматривала в качестве наказания лишение свободы на срок от одного года до пяти лет!

Обвинительное заключение расписывало деяние на двух страницах машинописи. Его можно было изложить в нескольких строках, но тогда оно не тянуло бы на ч. 2 ст. 206 УК. И следователь, многословно расписывая случившееся, несколько раз повторял, как этот субъект извлек свой половой член в присутствии женщин и детей.

Я прекрасно понимаю, как было дело: этот инвалид был далеко не первый, кто использовал пивную палатку в качестве общественного туалета, и продавщице пива, вполне естественно, это нашествие сильно надоело. Она попросила милиционеров, охраняющих метро, поймать одного из нарушителей и наказать его так, чтобы другим было неповадно. Милиционеры, которые обычно дружат с продавщицей пива, выбрали наиболее безобидного нарушителя и примерно его наказали.

Кроме того, что наказание, как теперь любят говорить, было неадекватным, не соответствующим деянию, оно. было бессмысленным, так как поместить у пивной палатки плакат в назидание всем нарушителям нельзя, а без него продавщицу все равно будут нервировать переполненные пивом мужчины.

Подсудимый признал свою вину. Я заметил, что простые люди не различают признание поступка, то есть факта деяния, и вины в совершении преступления. Прокуроры и судьи, к сожалению, часто требуют от подозреваемого признания факта, события и считают это признанием вины. В данном случае факт удовлетворения естественных потребностей не подвергался сомнению, но от подсудимого требовали tie признания факта, а признания вины в совершении преступления. Это абсолютно разные понятия.