Занимательная механика

Очкарик ожидал, что вышедшая из ванной женщина по традиции завернется в полотенце, не зря ведь считается, что полуприкрытое тело вызывает больший интерес, но незнакомка пренебрежительно относилась к шаблонам. Явилась в гостиную полностью обнаженной.

— Добрый вечер, — улыбнулся Волков.

— Скорее уж доброй ночи.

Она прошла к креслу, и Федор заметил, что гостья вживила себе бриллианты не только в руки, шею и висок. Шесть довольно крупных камней располагались вдоль позвоночника красавицы.

— Что пьем?

— Коньяк.

— Можно и коньяк.

Второй бокал стоял слева от Очкарика, на столике. Волков налил в него коньяк, поднялся, подал девушке и вернулся на место.

— Меня зовут Проказа, — сообщила она.

— Псевдоним отражает способности или болезнь?

— Образ жизни.

— Можно только позавидовать.

— Завидуй. — Женщина пригубила коньяк.

— Гончар прислал? — осведомился Федор. — Или по своей инициативе?

— Он велел присматривать за тобой, а торчать под окнами или сидеть в машине слишком скучно. — В ее взгляде таился намек. — Надеюсь, ты не против?

— Нет, — покачал головой Очкарик. — Кстати, пока ты плескалась в ванной, я посмотрел твои украшения…

Гарнитур с черными бриллиантами гостья оставила на столике.

— Понравились?

— У тебя хороший вкус.

— Спасибо.

— Но рекомендую вести себя осторожнее, — по-прежнему спокойно продолжил Волков. — Я читал сегодняшние ориентировки, в одной говорилось об ограблении сына известного ювелира. Странное совпадение: у него украли редкой красоты гарнитур с черными бриллиантами.

— Самое смешное, — усмехнулась Проказа, — что он мне его подарил.

— Самое смешное, — отозвался Федор, — что я тебе верю.

И выразительно посмотрел на обнаженное тело.

— Спасибо.

— Но зачем ты его побила?

— Мальчик попросил вернуть подарок.

— Неужели ему не понравилось?

— Расстроился, что я оказалась сильнее.

— Охотно верю.

Девушка приняла комплимент как должное. Федор добавил коньяка в свой бокал.

— Любишь черные камни?

Очкарика с самого начала подмывало спросить о странных украшениях на теле Проказы. Но он понимал, что девушка ждет вопроса. Вживленные в тело бриллианты привлекали внимание, и у нее наверняка есть заготовленный, тысячу раз повторенный ответ, который она способна выдать даже в бессознательном состоянии. Волкова же интересовала правда, и потому он сдерживался, тщательно выбирая подходящий момент.

— Девушки любят бриллианты?

— Девушки любят быть красивыми. А это… — Проказа подняла руку, но прикоснулась не к виску, а к шее, причем не слева, где поблескивали маленькие друзья девушек, а сзади, к одному из больших камней. — Это работа Механикуса.

И поджала губы.

«Работа Механикуса? Странно… Гончар уверял, что его друг-враг специализируется исключительно на машинах… Бог машин. Какой же эксперимент он ставил над тобой, девочка?»

У Федора было два варианта продолжения разговора: перейти к другой теме или и дальше надавить на обнаруженную болевую точку. А в том, что точка болевая, Очкарик не сомневался.

— Сколько тебе лет, Проказа?

Женщина выдала улыбку, похожую на гримасу. Или гримасу, похожую на улыбку. Но боли в ней не было, только злость. Проказа поняла, что ее разгадали, и ей это не понравилось.

— Много.

— Хотела навсегда остаться красивой и молодой?

Вспыхнула. Злость появилась в глазах. Настоящая злость. Но, к счастью, направленная не на вздрогнувшего Волкова.

— Думаешь, все понял? Разгадал меня? Так ни хрена ты не понял и не разгадал! Я ничего не просила! НИ-ЧЕ-ГО! Когда эти уроды взялись за меня, я была мертва уже четырнадцать минут!

— Волнуешься?

— А ты как думаешь? — Марк Иосифович Сигал остановился. До этого он мерил кабинет широкими шагами, курил и стряхивал пепел на пол. Теперь остановился и посмотрел на собеседника: — Все-таки первый опыт.

— К тому же — тайный опыт, — усмехнулся сидящий на стуле мужчина. — Не это ли тебя смущает?

— Я должен быть уверен, что сыворотка действует. Только после этого я поставлю в известность коллег и проведу официальный эксперимент.

— В формуле предусмотрено все.

— Тем не менее я должен быть уверен.