Занимательная механика

— Орловы производство подняли, тонкое стекло делали для лабораторий, известны стали на всю страну, прославились, разбогатели, конечно. Но ведь дело свое они любили, понимаешь? Дело любили! Не ради бабла и медалей старались, а душу в стекло вкладывали.

«Да, конечно…»

— Я потому об этом так уверенно говорю, что не только их товары видел. Но и то, что они творили для себя.

— Что?

— В доме Орлова, — негромко сказал Илья, — была особая комната, в которой все предметы были изготовлены из стекла. Все-все.

— Для чего?

Петрович пожал плечами, и Яша понял, что этот вопрос задавать не следовало. Для чего? А разве не понятно? Для души. Криво улыбнулся:

— Люди любят сказки.

Стрекалов покачал головой, словно сожалея, что друг ему не поверил, поднялся из кресла, подошел к одной из полок, аккуратно, как величайшую драгоценность, снял с нее какой-то предмет и протянул Рыжкову:

— Смотри.

В его пальцах была зажата стеклянная чайная ложка.

* * *

Наверное, еще никогда тяжелые и надежные двери в квартиру Карпова, призванные быть последним рубежом, защищающим его уникальную коллекцию от посягательств, не оставались открытыми столь длительное время. Услышав звонок, Сан Саныч вышел в прихожую, не глядя в глазок, распахнул дверь — о том кто пришел, его предупредил охранник — и хмуро оглядел визитера.

— Зачем притащился?

— По делу, — вежливо ответил Оружейник.

— Магазин закрыт.

— Неужели?

— А вот так, — хмыкнул Карпов. — Выходной.

Старик покачал головой:

— Не по правилам, Чеканщик. Ты не можешь отказать мне в помощи, если я готов платить.

— Есть несколько случаев, когда правила не работают.

— Сейчас не такой случай.

Старик был прав: сейчас не такой случай. Но пускать его в дом, а уж тем более — вести с ним дела, Сан Санычу все равно не хотелось.

— Может, все-таки пойдешь навстречу старому другу? — улыбнулся Оружейник. — Откроешь магазин?

Чеканщик колебался. Отказать? В принципе, можно. Не по правилам, конечно, но повод кое-какой есть.

Искусники его поймут, а многие даже поддержат. Местные поддержат. Но и у Оружейника много друзей…

— Меня там не было, — выдал последний аргумент Оружейник.

— Где?

— У Шамана.

— Ты был среди охотников.

— Мы хотели с ним просто поговорить.

— А в результате Шамана нашли с перерезанными венами.

— Это был его выбор.

— Так ли? Кто знает, что произошло на самом деле?

— Бабушка Осень знает, — мрачно ответил Оружейник. — Если бы мы убили Шамана, она бы сказала: «Фас!», и Кузнец со Стрелком не избили бы Неваду, а прикончили. — Старик чуть повысил голос: — Все, Чеканщик, заканчивай ваньку валять, я понимаю, ты молод, потому и дал тебе возможность выпустить пар. Будь дома твой отец, мы с ним уже давно пили бы вино.

— И вспоминали прошлые годы, — буркнул Карпов, пропуская гостя в квартиру. Пропуская перед собой, оставшись за спиной визитера. — В гостиную иди и следи за собакой.

Высунувшийся из кармана Оружейника тойтерьер неодобрительно покосился на хозяина дома, словно говоря: «Не беспокойся, воспитаны, на паркет гадить не станем». Однако песику Чеканщик не поверил и добавил:

— Из кармана своего ублюдка не вынимай. Делать мне нечего, только убирать за ним.

— Злой ты, — вздохнул старик.

— В Москве сейчас все злые, — пожал плечами Карпов. — Благодаря вам, кстати.

— Проехали, сказал, — отрезал Оружейник. — Гончар крови не хотел.

— И поэтому взял тебя?

Старик вздрогнул. Отвел взгляд. После короткой паузы бросил:

— Я здесь не для этого.

— А для чего?

Снова пауза.

— Все знают, что я искусников не трогаю. Ни одного на мне нет. Хотя желание такое порой возникает.

И выразительно посмотрел на молодого собеседника. Тот спокойно выдержал взгляд и заявил:

— Я потому с тобой разговариваю, что все это знаю. Не будь у тебя репутации — на порог бы не пустил. — Откинулся в кресле и положил ногу на ногу: — Рассказывай, зачем пришел?

Как ни странно, начало делового разговора вызвало у Оружейника некоторые затруднения. Старик почесал тойтерьера за ухом, словно стараясь скрыть легкую нервозность, и только после этого негромко сообщил:

— Я… гм… Я потерял свою коллекцию.

И бросил быстрый взгляд на Карпова. Чеканщик, надо отдать ему должное, воспринял заявление достаточно спокойно. Лишь левая бровь дернулась едва заметно. То ли удивление выразил, то ли сочувствие, то ли еще чего-то…

— Что значит «потерял»?

— У меня ее не стало, — объяснил старик. — Была и сплыла.

— Куда сплыла?

— Какая разница? Потерял!

— Темнишь, — прищурился Сан Саныч. — Что ты скрываешь?

— Почему для тебя важно, как я остался без монет?

— Потому что я могу поверить в то, что ты не хотел убивать Шамана, и даже в то, что ты не убивал Шамана. Но в то, что ты потерял коллекцию, — нет. — Карпов покачал головой: — Не при твоем искусстве, Оружейник, не при твоем образе жизни. Ты бы скорее без пальцев остался, чем без монет. Так что рассказывай: куда дел коллекцию?

Пару секунд они буравили друг друга взглядами, а затем старик сдался:

— Я полагаю, она попала в руки милиции.

А вот теперь Чеканщик вздрогнул.