Занимательная механика

На следующий день оступился и упал со скалы пехотинец. Экспедиция обзавелась раненым, однако задерживал продвижение он недолго — тем же вечером солдат скончался.

Как ни странно, эта смерть на некоторое время сцементировала путешественников, люди поняли, что выжить они могут только вместе, только доверяя и поддерживая друг друга. В течение следующих суток не было зафиксировано ни одной ссоры. Более того, кто-то из морпехов обнаружил оставленный знак, другой узнал приметный камень. Люди поверили, что находятся на правильном пути и скоро пережитый ужас останется позади. Впервые за долгое время на лицах появились улыбки. Вечером, с разрешения Остина, по кругу пустили бутылку виски. Пошли разговоры о том, как стоит отпраздновать возвращение, сошлись во мнении, что местные женщины страшненькие, но оттрахать их все-таки следует. Захмелевший Кантор пообещал переспать с двумя.

Окружающая лагерь тайга перестала казаться страшной.

А утром, едва экспедиция снялась со стоянки, двух гражданских придавило рухнувшим деревом.

А потом пали последние лошади…

— Кушайте! — Остин ловко вскрыл разогретую на костре банку консервов и передал ее Кантору.

Сидящий у дерева профессор моргнул, пару мгновений непонимающе смотрел на жестяную коробочку, после чего кивнул:

— Спасибо.

И принялся озираться в поисках вилки.

В последние дни Эммануил окончательно отошел от управления экспедицией, перепоручив все заботы Джеймсу, и часто впадал в глубокую задумчивость.

— Не за что.

Остин открыл свою банку и подцепил на вилку кусок горячего мяса.

С тех пор как пали лошади, традиция общего приема пищи канула в небытие, каждый ел то, что нес. Джеймс искренне надеялся, что члены экспедиции взяли с собой примерно одинаковое количество еды и драк за припасы не будет.

Общим на стоянках оставался лишь костер, на котором хмурые люди грели консервы. Затем они торопливо съедали пищу и заворачивались в спальные мешки. Правда, практика ночных дежурств продолжалась — оставшиеся в распоряжении Джеймса морпехи не рисковали идти на открытое неподчинение, однако часовые предпочитали спать, набираясь сил перед дневным переходом.

Разложение.

Впрочем, две недели непрерывного стресса способны разрушить порядок в любом подразделении.

— Как вы думаете, Джеймс, — негромко спросил Кантор, — мы действительно идем в правильном направлении?

Остин облизнул вилку и спокойно ответил:

— Нет.

Честный ответ прозвучал приговором, однако Эммануил лишь грустно улыбнулся:

— То есть нас не отпускают?

— Нет.

— Разве мы недостаточно заплатили?