Читаем Занимательная минералогия полностью

При постоянных, но медленных процессах горообразования расплавленные гранитные магмы медленно застывали. Но подобно тому, как молоко, отстаиваясь, собирает на своей поверхности более жирные составные части, так и гранитная магма еще до окончательного застывания делилась на химически разнородные участки; она, как говорят в петрографии, дифференцировалась. Основные, богатые магнием и железом минералы собирались вместе и выкристаллизовывались раньше; оставалась более богатая кремнекислотой (кварцем) расплавленная масса. В ней накоплялись пары летучих соединений, к ней стягивались ничтожные количества рассеянных по всей магме редких элементов, значительные массы паров воды пропитывали ее. С поверхности гранитная масса начинала уже застывать, но образовавшаяся тонкая пленка рвалась и делилась трещинами. Скопившиеся под ней пары то и дело прорывали ее и открывали доступ снизу другим массам расплавленной породы. В этих трещинах поверхностного охлаждения собирались остатки магмы, богатые кремнекислотой; сюда проникали пары воды и летучих соединений, и медленно, согласно законам физической химии, застывали и закристаллизовывались эти массы, образуя так называемые пегматитовые жилы. Эти жилы, как ветви дерева, расходились в стороны от гранитного очага, прорезали в разных направлениях поверхностные части гранитного массива, врывались в сковывавшую оболочку других пород. Кристаллизация таких жил шла приблизительно при 700–500°. Здесь уже не было больше сплава в полном смысле этого слова, не было и чистого водного раствора: это было особое состояние взаимного растворения и насыщения огромными количествами паров и газов. Но затвердевание этих жил шло далеко не просто и не так скоро. Оно начиналось по стенкам с окружающими породами и медленно шло к середине, всё более суживая свободное пространство жилы. В одних случаях получались крупнозернистые массы, в которых отдельные кристаллы кварца и полевого шпата достигали величины трех четвертей метра, а пластинки черной или белой слюды — размеров большой тарелки. В других отдельные минералы сменялись в строгой последовательности, но чаще всего получались те удивительные структуры, которые принято называть письменным гранитом или еврейским камнем. Но образованием красивых письменных гранитов еще не оканчивается заполнение жилы. Очень часто между обеими стенками еще сохраняется пустой промежуток или в виде узкой щели или в виде целой пустоты. В этих пустотах начинают кристаллизоваться все те элементы и соединения, которые в форме летучих паров насыщали расплавленную массу или же в ничтожнейших количествах были рассеяны в магме. По стенкам пустот и трещин вырастают красивые кристаллы дымчатого кварца и полевого шпата.

Пары борного ангидрида входят в состав иголочек турмалина, то черного, как уголь, то красивых красных и зеленых тонов. Летучие соединения фтора образуют голубоватые, прозрачные, как вода, кристаллы топаза.

Калий, натрий, литий, рубидий и цезий входят в состав литиевой слюды, которая выстилает подчас огромные полости шестигранными кристаллами, тогда как бериллий входит в состав зеленых и голубых аквамаринов. Эти образования переплетаются между собою, и всей своей красотой и ценностью обязаны они четырем главнейшим, наиболее важным элементам этих жил: фтору, бору, бериллию и литию. Каждый из этих четырех благородных элементов играет свою роль в истории образования самоцветов.

В одних жилах преобладает бор, — и вся порода этой жилы проникнута турмалином, в других скопляется бериллий, — и кристаллы винно-желтого берилла не только выстилают полости трещин, но и сплошь пропитывают своими длинными кристалликами всю полевошпатовую породу.

Так образовывались самоцветы в пегматитовых жилах.

История одного камня

Есть минералы, историю которых мы смутно себе представляем, но есть исторические камни, всю жизнь которых можно проследить по документам, по записям и рассказам, по книгам и рукописям, и есть камни, которые сами рассказывают свою историю. Я хочу рассказать об одном таком камне, называемом «Шах», — начало его истории в сказочной Индии, конец — в нашей Москве.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Советская водка
Советская водка

Коллекционер Владимир Печенкин написал весьма любопытную книгу, где привел множество интересных фактов и рассказал по водочным этикеткам историю русской водки после 1917 года. Начавшись с водок, чьи этикетки ограничивались одним лишь суровым указанием на содержимое бутылки, пройдя через создание ставших мировой классикой национальных брендов, она продолжается водками постсоветскими, одни из которых хранят верность славным традициям, другие маскируются под известные марки, третьи вызывают оторопь названиями и рисунками на этикетках, а некоторые — нарочито скромные в оформлении — производятся каким-нибудь АО «Асфальт»… Но как бы то ни было, наш национальный напиток проник по всему миру, и дошло до того, что в США строятся фешенебельные отели по мотивам этикетки «Столичной», на которой, как мы знаем, изображена расположенная в центре российской столицы гостиница «Москва».

Владимир Гертрудович Печенкин , Владимир Печенкин

Коллекционирование / История / Дом и досуг / Образование и наука
Антикварная книга от А до Я, или пособие для коллекционеров и антикваров, а также для всех любителей старинных книг
Антикварная книга от А до Я, или пособие для коллекционеров и антикваров, а также для всех любителей старинных книг

Никогда прежде эта таинственная область не имела подобного описания, сколь правдивого и детального, столь увлекательного и захватывающего. Автор книги, один из ведущих российских экспертов в области антикварных книг и рукописей, откровенно раскрывает секреты мира книжного собирательства и антикварной торговли, учит разбираться в старинных книгах и гравюрах, уделяет особое внимание наиболее серьезной проблеме современного антикварного рынка – фальсификатам книг и автографов и их распознаванию. Книга эта станет настольной для коллекционеров и антикваров, с интересом будет прочитана не только историками и филологами, но даже криминалистами, и окажется увлекательным non-fiction для всех любителей старых книг. Петр Дружинин – крупный коллекционер, профессиональный историк, старший научный сотрудник Института русского языка им. В. В. Виноградова РАН.

Петр Александрович Дружинин

Коллекционирование