Занимательная стилистика

Сочетаемость слов играет особо важную роль в художественной речи. «Работа над словом и стилем, — пишет Ю. Бондарев, — трудоемка. Она тяжка вечным неудовлетворением, мучительными сомнениями в поисках единственно верного сочетания слов». Поэтому и к оценке лексической сочетаемости в художественных произведениях нельзя подходить с обычной меркой, здесь законы «притяжения» слов особые. Так, ограничения семантической сочетаемости не распространяются на переносное словоупотребление: образные выражения черные мысли, годы летят, щеки горят могут показаться бессмысленными, если их понимать в буквальном значении. Однако мы воспринимаем их как метафоры, и это не является препятствием для понимания текста.

Расширение привычных связей слов, придающее им новые оттенки значения, лежит в основе многих классических образов больших мастеров художественной речи: седой зимы угрозы (А.С. Пушкин), пузатое ореховое бюро (Н.В. Гоголь), мечтал о нем (об отце) все эти дни взасос (Ф.М. Достоевский), резиновая мысль (И. Ильф и Е. Петров). Как яркий стилистический прием используют нарушение лексической сочетаемости и современные писатели. Например: Дивизия зацепилась и больше не отступала; Очередная атака захлебнулась; Потеряли надежду смять его полк (К. Симонов). Многие подобные сочетания закрепляются в языке, становятся устойчивыми, что свидетельствует об одобрении их лингвистическим вкусом времени.

К нарушению лексической сочетаемости часто прибегают юмористы, чтобы придать речи комический оттенок: Население тиражного ковчега уснуло; Настал черед Жоржетты Тираспольских. Она вывела за собой табунчик девушек в сарафанах; яблоко с родинкой (И. Ильф и Е. Петров). Этот стилистический прием лежит в основе различных шуток: Гения признали заживо; Трудно прощать чужие недостатки, но еще труднее прощать чужие достоинства; Он был назначен директором по собственному желанию; ему обязаны своей выразительностью заглавия некоторых фильмов («Воспоминания о будущем», «Влюблен по собственному желанию», «Наедине со всеми»), газетных статей («С шуткой наперевес», «Жанр, обреченный на успех», «Белые слезы черемух»).

В поисках неожиданных образов, яркой речевой экспрессии особенно часто расширяют лексическую сочетаемость поэты. Вспомним классические строки М.Ю. Лермонтова: Порой влюбляется он страстно в свою нарядную печаль; А.А. Фета: Дохнул сентябрь. И георгины дыханьем ночи обожгло; А.А. Блока: Май жестокий с белыми ночами! Б. Пастернака: Февраль. Достать чернил и плакать! Писать о феврале навзрыд… Ценят этот стилистический прием и поэты — наши современники: Зимы последние кусочки чуть всхлипывают под ногой, и так смущенно дышат кочки незащищенностью нагой (Е. Евтушенко); Маленький лес просил подаяния снега у жадных иль нищих небес (Б. Ахмадулина). Особенно выразительны необычные сочетания слов в песнях Вл. Высоцкого: Поэты ходят пятками по лезвию ножа и режут в кровь свои босые души; К утру расстреляли притихшее горное эхо… И брызнули камни, как слезы, из раненых скал.

Нарушение лексической сочетаемости может стать досадной речевой ошибкой. «Может, и к тебе пришла бессонница, И лежишь ты, не смыкая взгляда синего», — пишет молодой поэт, забывая, что смыкают глаза, а не взгляд. «Котловина произвела на нас уютное впечатление», — рассказывает вернувшийся из турпохода юноша. Однако впечатление может быть приятным, а уголок — уютным.