Занимательное литературоведение

Из того, что связано с этим периодом его деятельности, бросается в глаза Приказ 044 от 26 июля 1941 г., где он с грустью отмечает, что "некоторые командиры и политработники грубо нарушают элементарные основы дисциплины Красной Армии. Они не соблюдают установленной формы одежды, не имеют на шинелях и гимнастерках петлиц, нарукавных знаков и знаков различия.

Эти командиры и политработники, вместо того, чтобы с гордостью и честью носить звание командиров рабоче-крестьянской Красной Армии, - теряют лицо командира, обезличивают себя, роняют свою честь, достоинство и свой авторитет в красноармейской массе.

Таких командиров и политработников красноармейцы не любят, не уважают и законно не доверяют им. Военный совет Северо-Западного фронта рассматривает подобное нарушение формы одежды некоторыми командирами и политработниками, как позорное проявление трусости, приводящее к потери чести и достоинства командира РККА".

Далее он приказывает больше так никогда не делать и обещает: "Впредь всех лиц начсостава, допускающих нарушения формы одежды, снявших знаки различия, рассматривать как трусов и паникеров, бесчестящих высокое звание командира Красной Армии, и привлекать их к суровой ответственности, вплоть до предания суду военных трибуналов"

Видимо, было совсем хреново.

После того, как Ставка сняла уже и его, заменив, в свою очередь, на генерал-лейтенанта Курочкина, Собенников был назначен Командармом-43 на Резервный фронт. Тут ему совсем не повезло. Именно на него пришелся один из главных ударов Операции "Тайфун". Как сказал он потом в своих показаниях перед Военным Трибуналом: "Я никак не предполагал, что на таком небольшом участке обороны армии будет наступать одновременно такая масса немецкой техники!". Ну, не казаки Бакича с шашками наголо, конечно.

В итоге немцы прорвали фронт и на пути к Москве с юго-запада их остановили, как известно, только подольские курсанты. Остановили - и почти все полегли, спасая столицу. А лично для Собенникова этот прорыв означал разжалование и шестилетний срок, замененный отправкой на фронт.

Ну - еще не вечер. Искупил, стал замом командарма, знаменитого Горбатова. Даже получил к концу войны погоны генерал-лейтенанта.

После войны одно из самых его заметных появлений на сцене - командование первым послевоенным парадом войск в Минске 1 мая 1946-го. Побывал он и начальником Высших офицерских курсов "Выстрел". В 1959-м ушел в отставку, а в следующем году умер. Как говорят в армии: "Снял ремни - рассыпался". Но пока, в сентябре 1921 года все это будущее не может, конечно, ни ему самому, да и никому на свете придти в голову. Пока что молодой начдив ведет своих конников на Шар-Сумэ.

***

Кажется, что при всей жестокости и продолжительности бурчумской рубки, прямые потери белых были не так и велики. Но ясно было, что не устоять. Слава Богу, что красные не форсировали наступление, позволили себе несколько дней отдыха. Пользуясь передышкой, 4 сентября Бакич вывел свое войско из города и вообще из Шар-Суминского округа. Объявлено это было Походом На Россию.

Доблестные войска и граждане корпуса. Настал, наконец, желанный час, чтобы после полуторагодного (решительно, Дутов нашел реальное слабое место у своего непослушного подчиненного по части русского языка) скитания и перенесенных тяжелых испытаний в диком (слышал бы Кун-Цзы!) негостеприимном Китае, двинуться на родные края ...уповая на Промысел Божий ... сломим первую преграду, отделяющую нас от России (очевидно - 13-ю кавдивизию Собенникова) ... перейти в общее наступление на красных, разбить их и вывести весь корпус в Россию... радость и избавление ... Долой коммуну. Да здравствует Единая Россия и народ. ... Приказ прочесть во всех ротах, сотнях, эскадронах, баталионах и командах.

Ничего не вышло. Большая часть его людей не поверила в эти перспективы и не пошла за ним, осталась рядом с Шар-Сумэ дожидаться красных, чтобы сдаться. Камень не кинешь. Больно уж тяжелы были испытания, выпавшие на их долю. И еще один поход ... ведь никто не насыплет им между барханами манны и не усеет пустыню перепелами. А ведь и моисеевы спутники падали духом до плинтуса.

Мы не сможем здесь подробно проследить судьбу тех, кто сдался, но понятно так, что массовой резни тут не было, возможно, за отсутствием поблизости тов. Землячки. Их отконвоировали через советскую границу, рассортировали, большинство пока отпустили под надзором ЧеКа-ГеПеУ и с навечной записью в анкете о службе в белых армиях. Сколько можно судить, во 30-х практически все выжившие были репрессированы.

8. ВО ВНЕШНЕЙ МОНГОЛИИ

С Бакичем ушла треть, зато, правда, более сохранивших силы и при лошадях для похода. Разумеется, он не повел их ни на какую Советскую Россию свергать иго коммуны. Они пошли через перевалы во Внешнюю Монголию, по тому самому маршруту, по которому отдельные группы бакичевского воинства уже более года пробираются на восток, в общем направлении на желанный Харбин. Но теперь на этом пути в Урге были красномонголы и, что много серьезнее, советские войска.