Читаем Занимательное литературоведение полностью

Спор-то о Гоголе давний. То ли он, действительно, критический реалист, гневно разоблачает николаевскую российскую действительность, так, что всяким Рахметовым-Базаровым осталось только приговор в исполнение привести, то ли этого ничего никогда не было, никакой ревизор в жизни никуда не приезжал, а это всё только символические обозначения страстей человеческих, типа, как в "Синей Птице". Так вот и представляешь себе, как Ляпкин-Тяпкин или Держиморда ломают пальцы и бросают отломанные в публику. Заместо метерлинковского Сахара. Тем более, голова-то этого самого сахара там таки имеет место в Четвертом Действии, Десятом Явлении.

Так вот: не то - суровый реалист, матерый человечище, критик крепостной реальности, не то - фантаст, визионер, сроду этой реальности не видавший, свободный художник, типа Пелевина после двойной дозы мухоморов. Но все сходятся на том, что очень любил макароны.

Вот это меня, в основном, к нему и привлекает. Конечно, между Гоголем Н.В. и Похлебкиным В.В. пытались и другие люди на продовольственную тему высказаться, ну, там, Островский А.Н., Гиляровский В.А., Чехов с Булгаковым, Вайль с Генисом, Микоян с соавторами. Но - не каждому дано! Это дело, как секс, требует любви, знания технологии и некоторой опытности, типа, как Иосиф Виссарионович учит, что "Кадры, овладевшие техникой, решают всё!" Так, как Николай наш Васильевич о кулебяке на четыре угла докладывает или, скажем, о пресном пироге с яйцом - нет, скажу я вам, чувствуется, что и есть приходилось не раз, и за приготовлением, по крайней мере, наблюдать, если не лично участвовать. Оно, конечно, если в такой пирог добавить еще и мелкорезаного зеленого лучку, так будет совсем запредельно - но надо же считаться с тем, что кулинария, как прочие искусства и науки эти два века на месте не стояла. Не укоряем же мы сэра Айзека Ньютона за то, что он умалчивает про Общую Теорию Относительности?

Так что - лично я считаю Николая Васильевича в первых рядах Русской Литературы, непосредственно рядом с Вильямом Васильевичем. Но, конечно, на слово в нашем деле - никому! Вот он в недосожженной части "Мертвых Душ" рекомендует нам некоего идеального русского помещика, именуемого К.Ф.Костанжогло. Ну, не мне требовать чистоты крови и непременного -ов в окончании. Вон, недавно обнаружилось, что известный русский патриот и ксенофоб Карем Раш на самом-то деле вовсе оказался русским патриотом Кавадом Рашем. Я же слова против не скажу, чем же он хуже Шoфаревича или Штильмарка?

Ну, да и бог с ними со всеми. Вернемся к Костанжогле. Конечно, по части художественной убедительности он не так далеко ушел от бабаевского председателя колхоза Тутаринова - так кто в своей жизни не лажался, тот пусть первый в Гоголя камень и бросит. Не я. Но сведения относительно него приводятся интересные. Гений - он и есть гений. Так все натурально излагает, когда и против собственной воли, что по портрету ангела, бывает, можно фоторобот в отдел особо опасных передавать. Вот и тут. Разошелся наш Костанжогло, тем более, автор с Чичиковым ему в рот смотрят, слушают, как Кашпировского, вот-вот рубцы рассосутся. Он им и изложил про источники своих доходов, расслабился, лишнее показал. Далее прямо по тексту и приведу, как Костанжогло сболтнуло, а Гоголь-Яновский записал и нам выложил:

Рыбью шелуху, например, сбрасывали на мой берег шесть лет сряду; ну, куды её девать? я начал с нее варить клей, да сорок тысяч и взял. Ведь у меня всё так. [Н.В.Гоголь. Повести.Пьесы.Мертвые души, М., "Художественная литература", 1975, стр.568].

Больше он к этой самой "шелухе", не возвращается, оставив Павла Ивановича, Николая Васильевича и читателей подоверчивей в восхищении перед его знаниями и умениями, уподобляющими его как бы инженеру Сайресу Смиту из "Таинственного Острова". Мы с Вами, однако ж, не столь доверчивы и, пока этот положительный персонаж продолжает вешать лапшу на уши своим гостям, мы все-тки задержимся здесь, на бережку и попробуем разобраться, в чем дело. Ну, во-первых, под "рыбьей шелухой" Гоголь имеет в виду, видимо, рыбью чешую, простим малороссу нетвердое знание русского языка. Сорок тысяч это, конечно, не прибыль, а суммарная выручка. А, впрочем, на зарплату он не разорялся - труд крепостной; дрова тоже некупленные, тогда-то и началось разорение русских лесов; продал, знамо дело, самовывозом, так что и транспортных расходов нет; за лицензию тоже не платил, разве что сунул Ивану Антоновичу, кувшинному рылу пару беленьких; ЭнДээС и налог на прибыль - да их и посейчас мало кто платит.


Можно, думается, использовать для расчета простейшую формулу

Д= Ц х Р х В х С х Ч/106 (1)

   где

   Д, тыс. руб - выручка Костанжогло

   Ц, руб/пуд - цена рыбьего клея франко-берег

   Р, тыс. пудов - количество рыбы за эти шесть лет

   В, % масс - выход клея от потенциала при варке чешуи

   С, %масс - содержание потенциальных компонентов клея в чешуе

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Зеленый свет
Зеленый свет

Впервые на русском – одно из главных книжных событий 2020 года, «Зеленый свет» знаменитого Мэттью Макконахи (лауреат «Оскара» за главную мужскую роль в фильме «Далласский клуб покупателей», Раст Коул в сериале «Настоящий детектив», Микки Пирсон в «Джентльменах» Гая Ричи) – отчасти иллюстрированная автобиография, отчасти учебник жизни. Став на рубеже веков звездой романтических комедий, Макконахи решил переломить судьбу и реализоваться как серьезный драматический актер. Он рассказывает о том, чего ему стоило это решение – и другие судьбоносные решения в его жизни: уехать после школы на год в Австралию, сменить юридический факультет на институт кинематографии, три года прожить на колесах, путешествуя от одной съемочной площадки к другой на автотрейлере в компании дворняги по кличке Мисс Хад, и главное – заслужить уважение отца… Итак, слово – автору: «Тридцать пять лет я осмысливал, вспоминал, распознавал, собирал и записывал то, что меня восхищало или помогало мне на жизненном пути. Как быть честным. Как избежать стресса. Как радоваться жизни. Как не обижать людей. Как не обижаться самому. Как быть хорошим. Как добиваться желаемого. Как обрести смысл жизни. Как быть собой».Дополнительно после приобретения книга будет доступна в формате epub.Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале

Мэттью Макконахи

Биографии и Мемуары / Публицистика
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное