Занимательное литературоведение, или Новые похождения знакомых героев

- Так я и знал! - удрученно вздохнул Беликов. - Однако, каков бы я ни был, я все-таки не машина, а человек. Положим, у меня есть некоторые недостатки. Да, я человек предусмотрительный. Быть может, даже излишне предусмотрительный. Я действительно в любую погоду на всякий случай беру с собой зонт. Мало ли что может случиться? Вдруг дождь. Или, упаси, Господи, град. Но из этого вовсе еще не следует, что я - такая же машина, как этот Дьяконов. С какой же стати я должен отвечать за чужие грехи? Слава Богу, что все так быстро разъяснилось.

- Не торопитесь, - прервал его Холмс. - Еще ничего не разъяснилось. Мы пока еще только в самом начале нашего расследования. Предположение господина Богораза, поддержанное свидетельством Михаила Чехова, почти сразу же было опровергнуто.

- Опровергнуто?

- Кем же?

Уотсон и Беликов обрушили на Холмса эти вопросы чуть ли не хором.

- Оно было опровергнуто, - невозмутимо продолжал Холмс, - П. И. Филевским, который поступил преподавателем в Таганрогскую гимназию спустя год после того, как Чехов ее окончил. Таким образом, он еще полностью застал ту атмосферу, которая царила в ней во времена гимназической учебы Антона Павловича. В моем распоряжении имеются любопытнейшие документы. Во-первых, книга Филевского "Очерки из прошлого Таганрогской гимназии. По случаю столетнего юбилея гимназии". И во-вторых, доклад, прочитанный тем же Филевским на вечере в память Чехова в Ростове-на-Дону в тысяча девятьсот двадцать девятом году. Доклад был посвящен ученическим годам Чехова.

- И там тоже есть про этого Дьяконова? - спросил Уотсон.

- Разумеется, - кивнул Холмс. - Но в его описании - а он, заметьте, знал инспектора гимназии, под началом которого работал, весьма хорошо, - так вот, в его описании господин Дьяконов выглядит совсем не таким, каким его изобразил брат Антона Павловича. Вот, извольте! Если угодно, можете прочесть.

Уотсон и Беликов склонились над указанной Холмсом страницей книги Филевского. И вот что они там прочли:

ИЗ КНИГИ П. И. ФИЛЕВСКОГО

"ОЧЕРКИ ИЗ ПРОШЛОГО ТАГАНРОГСКОЙ ГИМНАЗИИ"

Дьяконов был в наше время человеком пожилым, лет 66, но какой-то окаменелый, не стареющий, маленького роста, худенький и очень подвижной. Носил только усы, тщательно брился, одевался по-спартански зимой: шубы не носил, а носил легкое пальто, брюки тоненькие, люстриновые. Был идеальный службист, но с сослуживцами жил хорошо, никогда ни одного доноса не написал, хотя как инспектор мог это сделать легче, чем кто-нибудь, если бы хотел. Он был человек с хорошими средствами, одинокий, жил с двумя сестрами, уже пожилыми. Приемов у себя не устраивал, но радушно принимал у себя сослуживцев и любил угостить хорошим, выдержанным в его собственном погребе вином. Принимал участие в общественной жизни и был выбираем гласным городской думы.

Когда Дьяконов умер, оказалось, что по своему духовному завещанию дома свои он оставил под начальные училища, а капитал в размере 70 тысяч рублей на ежегодную выдачу пособий учителям школ.

Прочитав это, Уотсон не мог скрыть, что глубоко озадачен и даже растерян.

Беликов же, напротив, прямо расцвел.

- Как видите, сударь, первоначальная моя догадка полностью подтвердилась. Господин Чехов злобно оклеветал превосходного человека, торжествовал он. - А уж обо мне и говорить нечего! Помните? Я ведь сразу предположил, что он нарисовал не портрет, а гнусную карикатуру. И надо же было так случиться, чтобы жертвой этой мерзкой выходки оказался именно я!

- А по-моему, - прервал его Уотсон, - тут явное недоразумение. Пусть господин Беликов меня простит, я во все не хочу его обидеть, но, по-моему, брат Чехова и этот его соученик...

- Богораз? - подсказал Холмс.

- Да, кажется, вы именно так его назвали. Так вот, по-моему, они оба просто-напросто ошиблись. Этот Дьяконов ну никак не мог быть прототипом господина Беликова. Скажите сами, милостивый государь, разве осмелились бы вы зимой выйти на мороз без шубы, в легком пальтишке и тонких люстриновых брючках?

- Ни за что на свете! - зажмурив глаза от ужаса, признался Беликов.

- Или стали бы вы угощать сослуживцев винами из собственного погреба?

- Боже упаси! - с еще большим ужасом откликнулся тот. - Разве только так, посидеть, помолчать вместе часок другой, дабы поддержать добрые отношения с товарищами. Но разумеется, без капли алкоголя. Ведь это и до директора может дойти, а там, помилуй Бог, и до попечителя...

- Ну, а пришло бы вам в голову написать в духовном завещании, что весь свой капитал вы оставляете на ежегодную выдачу пособий учителям, а все свои дома - под начальные училища?

- Этакая глупость, сударь, может прийти в голову только безумцу. А я хоть и смахиваю по милости господина Чехова на человека с большими причудами, но пока еще, слава Богу, нахожусь в здравом уме и трезвой памяти.

- Вот видите! - торжествующе обернулся Уотсон к Холмсу. - Тут явная ошибка. Не мог, ну просто никак не мог этот Дьяконов быть прототипом господина Беликова!