Занимательное облаковедение. Учебник любителя облаков

Несмотря на то, что через «чечевички» проносится поток воздуха, они находят себе местечко с подветренной стороны горы и зависают там — наверняка опасаясь, что, если сдвинутся с места, такой удобной парковки им уже не найти.

Хотя чечевицеобразные и являются типичными орографическими облаками, совершенно ясно, что не одни они образуются таким способом. Воздух, поднимающийся и огибающий приподнятую поверхность земли, также способствует возникновению облачного образования, которое встречается гораздо чаще. Лоскуты слоистых облаков часто льнут в виде тумана к склонам холмов, будто души давно сгинувших бродяг; влажный воздух при этом клубится, неторопливо поднимаясь вверх по склонам, причем гораздо медленнее, чем быстрые потоки воздуха чечевицеобразных облаков. Красивые «облачные шапки» балансируют на горных вершинах, иногда напоминая белую еврейскую кипу, или же растягиваются круглым плоским слоем — гора как будто крутит на пальце тарелочки. «Облачный флаг» может развернуться прямо за горными вершинами, полоща белым полотнищем на ветру: как будто горе надоело крутить тарелочки, и, сдаваясь, она выкинула флаг.

_{«Облако-скатерть», расстеленное над Монбланом во Французских Альпах}

Пышные слои слоисто-кучевых облаков образуются на вершинах плато, к примеру, на Столовой горе в южноафриканском Кейптауне — часто облако так покрывает гору, что местные жители называют его «облаком-скатертью». Подобный внешний вид можно объяснить деятельностью «доктора Кейпа», юго-восточного ветра, который дует летом, унося нависающий над Кейптауном загрязненный воздух. По пути к городу ветер проходит над поверхностью теплой воды и собирает влагу; при встрече со Столовой горой воздушный поток, охлаждаясь по мере подъема, образует облака. Покрывая гору, «облако-скатерть» расстилается как узорчатое полотно. Однако это не единственное объяснение его возникновения.

Есть еще одно, в котором упоминается Ян ван Хункс, голландский пират, живший в XVIII веке: он слыл грозой мореплавателей, но на старости лет удалился на покой, обосновавшись на склонах Столовой горы. У пирата была сварливая жена, и он частенько поднимался в гору, чтобы спокойно выкурить трубку.

Однажды, когда он так курил, к нему подошел незнакомец и попросил поделиться табаком. Они сидели и курили вдвоем; незнакомец начал уговаривать Хункса устроить состязание: кто кого перекурит. Хункс согласился; в качестве приза победителю полагался груженый золотом корабль.

Несколько дней оба сидели взаперти и все курили и курили, пока наконец дверь не открылась и не вышел Хункс, кашляя и чихая, однако с победой. Но вскоре гордый собой голландец приуныл — оказалось, его соперником был сам дьявол. Что же от такого ждать, ведь он не держит обещаний! Дьявол подстроил так, чтобы облака окружили Хункса, и в момент громового раската таинственным образом похитил его.

После состязания только и осталось, что огромное облако дыма — оно-то и стало той самой «скатертью». Летом, с ноября по февраль, когда на небе появляются облака, говорят, что Хункс и дьявол снова пыхтят трубками в надежде «переиграть» прошлую партию.

***

Облака — для мечтателей; созерцание их форм — занятие, достойное любого, кому они интересны. Облака — это своего рода «чернильные пятна Роршаха»[62] на небе: абстрактные формы, на которые мы проецируем наше воображение. Время, потраченное на разглядывание облачных фигур, наверняка сэкономит вам деньги на психоаналитика.

Дети очень любят выискивать среди облаков фигуры. Почему же многие из них, вырастая, бросают это занятие? Каждому, кто вдруг почувствует себя слишком серьезным для того, чтобы глазеть на облака, неплохо бы пересмотреть свои взгляды. Надо забыть про свой рациональный ум и дать волю воображению. Только не стоит слушать чужие подсказки, уподобляясь Полонию, раболепному вельможе из шекспировского «Гамлета»:

Гамлет: Вы видите вой то облако, почти что вроде верблюда?
Полоний: Ей-богу, оно действительно похоже па верблюда.
Гамлет: По-моему; оно похоже на ласточку.
Полоний: У пего спина, как у ласточки.
Гамлет: Или как у кита?
Полоний: Совсем как у кита[63]

.

Вдруг вы разглядите облака, похожие «на кентавра… на быка, на пантеру, на волка»[64], - совсем как Сократ в античной драме Аристофана «Облака». А может, вам почудится нечто такое, что в свое время увидел Лукреций, римский поэт, написавший философскую поэму «О природе вещей»: