Заносы

Костер в глубине двора полыхал вовсю. Пьяные люди колготились вокруг него с песнями и криками. Сквозь раскрытые форточки в ярко освещенных окнах низкого корпуса напротив неслась громкая музыка.

– Пожарники гуляют! – уважительно сказал Юра. – Эти водку не пьют. Только коньяк. Закусывают шоколадом. Богатые! У них там стереомузыка.

– Вообще-то, пожарные должны гасить огонь, – заметил я. – А потом, откуда у них деньги?! Это же не высокооплачиваемая работа.

Юра неопределенно пожал плечами, и мы отправились в подвал.

«А мы разведе-ом костер на снегу!» – во всю глотку орали пьяные пожарники. Их рев вместе с яркими искрами костра поднимался в ночное небо столицы предвестием отчаянного сумасбродства.

Мы вернулись к ребятам, но оказалось, что Алик уже все рассказал и начинает повторяться. Скоро он и сам это заметил. Да и время позднее. Наташа поднялась и вышла на свет.

Наваждение!!!

Вася быстро подал ее пальто, помог надеть. С благосклонностью принцессы приняла она помощь.

Вот он, гвоздь программы!

Я даже не мог встать, хотя все уже, кроме Стасика, были на ногах. Не в силах оторвать глаз, как прикованный смотрел, не понимая, как это вообще возможно!

Я «узнал» ее! Полумиф-полуреальность – девушка, танцующая на развалинах Персеполя с горящим факелом в руке. Обманчиво мерцающий образ, для которого нет границ во времени и пространстве. Мне он явился из романа Ивана Ефремова «Таис Афинская» и поначалу вызвал недоумение – греки же совсем не такие, подумалось. Потом я решил, что писатель просто наделил свою героиню чертами женщины, которую любил, – пошел на поводу чувств вопреки исторической достоверности.

А через год, словно сошедшая со страниц книги, Таис материализовалась в Москве. На этот раз ее звали Маргарита. А мне как раз предложили должность мастера на нашем заводе. Добросовестный крановщик, я вовремя ходил на работу и с работы, грузы переставлял аккуратно и получку приносил домой. По выходным вместе с женой посещал родственников и знакомых, по вечерам – театры. Нас называли идеальной парой. У нас были понятные цели и реальные планы. Будущее просматривалось вполне определенно и на много лет вперед.

Но явившаяся из азиатских далей Маргарита словно активизировала заложенную в моих генах программу, о которой я и не подозревал. Вдруг оказалось, что такое мое существование ущербно и неполно, что главная часть меня, словно незаконно репрессированная, уже годы томится в глухой камере без права голоса и переписки, и сам я – лишь половина человека – убогий раб обстоятельств, сам того не осознающий.

Словно неземной свет для обитателя серой мглы, даже внешне она была другой. Ее серые глаза в зависимости от времени дня и настроения могли вдруг стать голубыми, зелеными и даже светло-карими! Завораживающая магия живого калейдоскопа! А когда я узнал, что Маргарита гречанка, всерьез повеяло мистикой. И я понял, как зыбок и непрочен мир вообще и мой собственный в частности, если в него вдруг божественной походкой входит девушка с горящим факелом в руке.

По судьбе потянуло запахом гари. Когда мы расстались, многое изменилось. Рука потянулась к перу, перо – к бумаге… Болезнь приняла необратимую форму.

И вот Наташа!

Те же нездешней красоты и пластики движения, тот же пылающий факел в руке. Видит ли его бедный Алик? Она сожжет его и не заметит! Скорее всего, именно из-за нее они отправились в свое рискованное путешествие на байдарке. Повезло – вернулись живыми. А дальше?

Юра пошел провожать гостей, а я, как тупой робот, тяжело поперся за ними, гадая, как история, литература и жизнь смыкаются в реальном пространстве. Нет, это не совпадение, это что-то другое – Таис, девушка Александра Македонского, ставшая после его смерти женой фараона Египта, Маргарита, гречанка из Джамбула… Наташа. Это не совпадение. Это единая сущность. И что теперь? Они все от нее без ума. А для нее одним умалишенным больше, одним меньше – без разницы.

– До свидания! – полуобернулась Наташа и скрылась во тьме.

Туда же под обе рученьки Алик и Вася поволокли Стасика. Еще одна жертва неземного обаяния!

А костер полыхал, искры летели вверх, гремела музыка, и пьяные голоса неслись над ночной Москвой. «Кто ночь раздвигал плечом туды и сюды, тот знает, они почем, такие костры!» – орали под музыку богатые пожарники.

Мы вернулись в подвал. Сели к столу. Двое и квадратная бутылка.

– Да-а-а… – сказал я ошарашено.

– То-то и оно, – буркнул Юра.

Больше рассуждать на эту тему не стали. Приняли по чуть-чуть, только чтобы сбить стресс. Помолчали, думая об одном, но каждый по-своему.

– Ладно, – сказал я. – Веди!

Такие игры!