Заноза

– Конечно можно, – отвечает он, целуя меня в макушку. – Позавчера я сказал тебе, что дам все, о чем бы ты ни попросила.

Так и было. Я ведь всего лишь попросила подать мне полотенце, когда выходила из бассейна. А он ответил этой фразой, которая до сих пор эхом звучит в моей голове. Я прекрасно понимала тогда и понимаю сейчас, что он говорил не о полотенце. Это как обещание вечности, даже когда знаешь, что нам эта роскошь недоступна.

В ночь с субботы на воскресенье я лежала и пялилась в потолок, думая о том, почему отказываюсь ехать с ним. По большому счету, когда я перебрала в голове все возможные причины моего отказа, то поняла, что они как будто надуманные. Но в совокупности составляют всю мою жизнь, кардинально изменить которую я пока еще не готова. К тому же, у нас слишком разный стиль жизни. Я привыкла к тусовкам, праздному образу жизни. Даже профессию себе выбрала соответствующую. А у Вани все наверняка подчинено порядку. Он уже не таскается по клубам на выходных, просыпается в одно и то же время, ходит в спортзал, потом на работу. Вечером приходит поздно и отдыхает. Ему не хочется шумных движняков после долгого рабочего дня, а мне наоборот. Эти выводы я сделала из его рассказов, и они для меня неутешительные.

Для кого-то отказ от моего образа жизни может показаться сущим пустяком. Ну, казалось бы, что такого в том, чтобы проститься с тусовками? Перестать вести разгульный образ жизни? Пф, это то, чем можно поступиться ради любви. Только возникает вполне резонный вопрос: почему я? Почему именно девушка должна уступать и прогибаться под парня? Я запуталась, потому что ответа ни на один вопрос так и не нашла. Если бы можно было встретиться с ним где-то на нейтральной территории и обоим начать все сначала… Но это нереально. Потому что у него уже есть устаканившаяся жизнь, а мне только предстоит этого добиться. Пожалуй, да, мы не подходим друг другу, несмотря на то, что слишком идеально сочетаемся.

– Давай, Заноза, пора собираться, – шепчет Ваня, целуя меня в щеку.

– Заноза? – переспрашиваю, а он кивает, и я чувствую его улыбку. – В заднице?

– Не в заднице, – отвечает он.

– Я не понимаю.

Ваня отстраняется и касается кончика моего носа пальцем.

– Подрастешь – поймешь.

Я хмурюсь и рычу, а он смеется.

Мы проводим в доме Богомоловых еще два часа. Собираемся, завтракаем, потом Витя вручает Ване какие-то сувениры и документы, и наконец мы выезжаем. Витя с Ирой сидят впереди, мы с Ваней в обнимку – сзади. Я бы хотела остаться в машине с ним наедине, но это еще одна традиция семьи Богомоловых: провожать Ваню в аэропорт.

– Ты будешь скучать по мне? – шепчет Ваня, перебирая мои пальцы.

– Нет, – из вредности отвечаю я, и он усмехается.

– Тогда мне придется быстро найти тебе замену.

– Зачем?

– Чтобы ты ревновала.

– Я же не узнаю.

– А я тебе пришлю наше совместное фото во время поцелуя.

– Я тебя заблокирую.

– Но перед этим увидишь фото. Бам! Эффект достигнут.

– Уже? – с издевкой спрашиваю я.

– Нет, но будет.

– Коварный ты тип, Иван Богомолов.

Его улыбка тускнеет. Он проводит рукой по моим волосам, как будто заправляет их за ухо, но я точно уверена, что из туго заплетенной косы вряд ли выбился хоть крохотный локон, а потому делаю вывод, что Ваня просто хочет касаться меня. От этого осознания в груди разливается тепло, но вместе с ним, там же я чувствую покалывание тысячи иголочек.

– Аська, постарайся никуда не встрять, пока меня не будет. – Я молча киваю, прикусив нижнюю губу. Предстоящее расставание становится настолько реальным, что хочется выть. – Береги себя, потому что ты мне еще понадобишься.

– В качестве тренажера для траха в твои редкие визиты?

– Дурочка, – выдыхает он и крепко сжимает меня в объятиях.

Я закрываю глаза, уткнувшись носом в изгиб его шеи, и дышу. Дышу и дышу, пропитываясь его мужественным запахом. Мне кажется, он проникает куда-то глубоко в мои вены, напитывает меня, просачивается в каждую клетку.

Мы слишком быстро приезжаем в аэропорт, хоть Витя вел машину достаточно медленно. Слишком быстро Ваня проходит регистрацию. Слишком быстро наступает время посадки. Я! Не! Готова!

Вжимаюсь в его тело, сминая футболку на спине, и так и стою, пока он разговаривает с семьей. Это, в конце концов, неприлично – так поступать. Я должна отойти, дать ему спокойно проститься с братом, он ведь тоже скучает. Но я успокаиваю себя тем, что Ваня и сам меня не отпускает, крепко прижимает к себе одной рукой, пока второй размахивает, участвуя в диалоге с семьей. А я стою с закрытыми глазами, совершенно не желая отлипать от него даже на миллиметр.

Иван обнимает Витю, а затем и Иру одной рукой, так и не выпустив меня из объятий, а потом они отходят, оставляя нас наедине. Мы стоим так несколько минут, пропитываясь друг другом.

– Я буду скучать, – наконец решаюсь признаться.

– И я. Будешь писать мне?

– Ты еще устанешь от моих сообщений, я привыкла документировать свою жизнь.

– Знаю. Видел твои соцсети.

– Когда только успел?

– Предпочитаю укладывать в свою постель девушек, о которых знаю хоть что-нибудь.