Заноза

– Ты никогда не спрашивал разрешения, и сейчас тоже не стоило, это делает все между нами слегка странным, не находишь? – Ваня делает ко мне шаг, но я поднимаю ладонь, останавливая его. – Мариса вряд ли поймет твой жест. Она хорошая девушка и очень тебе подходит. У тебя безупречный вкус, Иван Богомолов.

– Спасибо. Давай я вызову тебе такси.

– Я справлюсь, спасибо. Доброй ночи.

– Доброй, – с неким сожалением в голосе отвечает он. – Ты же напишешь, Заноза?

– Да, – отвечаю коротко и, развернувшись, сбегаю.

Подальше от счастливой пары, разговоров посетителей ресторана, которые становятся громче с каждым выпитым бокалом роскошного вина, от романтической обстановки этого места и мужчины, которого я чертовски сильно люблю, но который никогда не будет моим.

Зараза, а не Заноза

Иван

Проснувшись, аккуратно, чтобы не разбудить Марису, вытягиваю из-под нее свою руку и встаю. Она, уткнувшись носом в подушку, обнимает ее и спит дальше, а я отправляюсь на пробежку. В какой-то момент трек в наушниках заканчивается, и начинается новый, который заставляет меня рассмеяться. Я уже и забыл, что когда-то записал, как Ася поет дурацкую детскую песенку:

«В тропическом лесу купил я дачу,
Она была без окон, без дверей;
И подарили мне друзья в придачу
Красавицу Маринку без ушей.
Одна нога была у ней короче,
Другая деревянная была,
А правый глаз фанерой заколочен,
А левый глаз не видел ни фига…»[1]

Мне приходится остановиться, потому что от смеха сводит живот, а в легких недостаточно воздуха. Упираюсь ладонями в колени и смеюсь до слез. Заноза еще и пропела все это слегка гнусавым, писклявым голосом, в котором почти невозможно узнать Асю. Но я все равно могу расслышать звенящие смехом нотки, которые ей присущи, когда она веселится.

Возобновляю бег, как только короткая песенка заканчивается, но до самого конца пробежки с моего лица так и не сходит улыбка. Периодически я прикусываю нижнюю губу, чтобы не смущать таких же бегунов, встречающихся мне в это раннее время, но губы сами собой растягиваются.

Домой я возвращаюсь в приподнятом настроении, предвкушая наше с Асей тихое утро. Мариса все еще спит, и мне это даже на руку: не придется объяснять, куда и к кому я срываюсь. Приняв душ, одеваюсь, подхватываю с комода в коридоре ключи и на ходу разблокирую телефон, чтобы написать Асе, но вижу от нее сообщение.

ЗАНОЗА: «Прости, ночью уехала в Амстердам. Увидимся… когда-нибудь. Чмок»

Чмок?!

Она прислала мне ебаный «Чмок» вместо того, чтобы позвонить и нормально объяснить свой поступок?!

Выхожу из квартиры, решив все же позавтракать вне дома, и попутно набираю Асю. Телефон выключен. Зараза мелкая! Звоню через соцсети – ответа ожидаемо нет. Внутри поселяется тревога. Если у нее выключен телефон, а уехала она ночью, вполне может быть, что никто не знает, где она и с кем. Что это вообще за выпад такой? От Аси, конечно, можно ожидать чего угодно, но вот эта поездка – это уже совсем запредельный идиотизм. Не знаю, от чего сильнее впадаю в ярость: от того, что она прокатила меня с завтраком, что не предупредила заранее или потому, что я с ней не набылся. Но штормит меня знатно. Внутри все вибрирует от злости и желания найти эту сумасбродку и выпороть, чтобы больше так не чудила.

Наравне со злостью во мне поднимается тоска. Я действительно слишком мало времени провел с ней. Ловлю себя на мысли, что чертовски сильно скучаю по Асе. Мне не хватает ее сумасшедшинки. Моя жизнь слишком размерена и подчинена правилам и графику, и только Заноза вносит в нее разнообразие. Кто-то мог бы сказать, что она неадекватная, дурная, но только не я. Да, иногда меня бесит ее безрассудство, но я также люблю в ней эту непосредственность, а иногда и необдуманные и глупые поступки. В голове даже проскальзывает мысль о том, чтобы плюнуть на все и отправиться в Амстердам. Разыскать Асю и…

И что, Богомолов?

Единственное, чего мне хочется, – это наказать ее за отъезд. И первое, что я представляю, когда думаю об этом, совершенно не вписывается в дружеские отношения. Тем более, у меня есть девушка. Правда, вчера вечером это не мешало мне бесстыдно рассматривать Асю и возбуждаться от каждого ее жеста. Я точно знаю, что платье и туфли она надела не для меня. Ася такая: она все делает для себя и ради себя. Но все равно ее вид произвел сильное впечатление и отпечатался в памяти.