Заноза для мажора

Меня замечают в отражении стационарного трельяжа. Мамаша оборачивается, показывая миру выкрашенные в блонд кудри и замученное многочисленными инъекциями лицо. Если ее дружок пытается стариться, то она наоборот — всячески молодится. Чтобы их разница в возрасте не так сильно бросалась в глаза.

— Наконец-то сподобилась явиться. Что за убогость на тебе?

Еще одна выискалась. Ладно, согласна. Это не «Эскада» и не «Изабель Марант», но Льюисам сейчас тоже как бы слегка обидно.

— Я пришла. Что от меня требуется? Давай скорее разделаемся со всем и мои убогие тряпки не будут больше осквернять своим видом сей дворец.

— Не дерзи. Примерь платье. Если окажется не по размеру, Лена успеет его перешить для благотворительного вечера.

Благотворительный, чтоб его, вечер. Сборище зажиточных лицемеров и лжецов, куда я обязана пойти, чтобы держать перед обществом марку «благополучной семьи». После громкого скандального развода это как никогда первостепенно для матери. Репутация для нее всегда была важнее всего. Даже дочери.

Бросаю короткий брезгливый взгляд на то недоразумение, что для меня приготовили.

— Я это не надену.

— Еще как наденешь. Это натуральный шелк.

— Да хоть шкура мамонта. Оно розовое. Мне что, десять?

— Прекрати огрызаться, — маман ненавидит когда я перечу ей в присутствии посторонних. Хотя, если честно, и наедине она этого тоже не приемлет. С ней работает только один принцип: соглашайся во всем и не забудь благодарить за оказанную мудрость. — Молча пошла и переоделась!

Собираюсь и дальше качать права, но благоразумно решаю, что оно того не стоит. Всем будет спокойней, если сделать что велено. Быстрее начнем, быстрее закончим. Поэтому послушно ухожу с сунутой мне тряпкой в прилегающую к спальне ванную и возвращаюсь уже похожая на поросенка. Или зефир. Кому как предпочтительнее думать.

— Замечательно. Мне нравится, — нравится-то нравится, но мать, один фиг, критично осматривает меня как породистую лошадь на аукционе. — Ты что, опять поправилась? На боках сидит в натяжку.

Ну, может и набрала пару кило. С Никиными гастрономическими извращениями неудивительно. Шоколад у нас в полках пачками всегда лежит. Подруга его даже в куриный суп крошит. А мы… а мы трескаем калорийный десерт втихую от нее по ночам.

— Мы закончили? — нетерпеливо переминаюсь с ноги на ногу.

— Нет. Не вертись.

Не верчусь, позволяя портнихе снимать мерки. Минуты длятся вечность, после чего мне, наконец, разрешают вылезти из этой блевотной расцветки Барби и запрыгнуть обратно в подранные и бомжевские, но максимально удобные Льюисы.

— Все? Я свободна? — это место, как и женщина передо мной меня душат. В прямом смысле слова. От нехватки кислорода кружится голова. Или же это от температуры, которая ко второй половине дня решила присоединиться к соплям. Чтоб тем было не скучно, видимо.

— Ты нашла сопровождение? — сама спросила, сама ответила. Мать отмахивается от своего же вопроса. — В любом случае, неважно. Я уже сделала это за тебя. Владимира Руденко помнишь? Его сын согласился быть твоей парой, — сую два пальца в рот, изображая подступающую рвоту. Конечно, помню этого утырка. — Не позерствуй. Он хороший мальчик из обеспеченной семьи. Не разочаруй его. И меня.

Хороший мальчик. Ага. Хороший мальчик, который несколько лет назад, укурившись в хлам, сбил насмерть человека и, зассав, скрылся с места преступления. Трагедию, разумеется, скоренько замяли, а сынулю за бешеное бабло откупил от тюрьмы богатенький папочка, владелец нефтевышки. Все проделали настолько тихо, что новость даже не просочилась в СМИ.

Правду и по сей день знает только круг общения «элиты», где крысятничество и сплетничество как чай на полдник. А теперь мне этого убийцу что, сватают? Зашибись. Я просто в восторге. Мало мне дебила Волкова, который ни во что не ставит честь других людей, так теперь еще и наркоман со стажем нарисовался.

Кстати, о Волкове. На следующий день я все же сваливаюсь окончательно с полным комплектом ОРВИшных прелестей, но мое отсутствие в универе Дениса нисколько не останавливает от того, чтобы бросить ответочку. Молодец, малыш. Игра продолжается.

Волкова

Противная дверная трель вынуждает с дикой неохотой вылезти из-под теплого пледа и лениво плестись открывать.

— Привет, бацильным, — приветствует меня бодренький Волков, замаячивший на пороге.

Открыла, блин.

— Надеюсь, это всего лишь галюны от передоза лекарств и на самом деле ты секси-сосед снизу, которого я затопила, — зевая, почесываю затылок.

— Я не сосед, но тоже секси. И пришел спасти твои носовые пазухи, — перед моим лицом светят пакетом. — Капли, таблетосы, слюнявчики, мед, малиновые варенье. Полный набор для дохлых амеб.

— Благодарю, — забираю пакет и преспокойно захлопываю перед ним дверь. Успеваю лишь сделать пару шагов в сторону кухни, когда звонок опять горланит. Жаль. Надеялась, догадается свалить. Снова открываю. — Ну чего еще? Я сейчас не в настроении препираться.

— Ну так давай устроим полчасика перемирия.