Зануда

– Я тоже рад вас видеть, – он забежал в класс, помахал всем присутствующим, пожал руки впереди сидящим парням, бросил беглый вопросительный взгляд на Валю и сел на свое место, за третью парту второго ряда, в самый центр класса. Елена Петровна, улыбаясь, покачала головой. Поднялось бурчание, большинство стало что-то говорить опоздавшему однокласснику, и это заставило ее слегка повысить голос.

– Так! Скоро звонок, успеете наговориться на перемене, а сейчас решаем.

Дима вопросительно пялился на доску, пытаясь понять, что вообще пропустил. Так ничего и не разобрав, он оглянулся по сторонам и остановил взгляд на Вале. Она уже закончила пример и постепенно складывала принадлежности в рюкзак. Дима сидел на третьей парте так же, как и она, поэтому не заметить его взгляд было сложно. Когда она повернула голову в его сторону, он мягко улыбнулся и помахал ей рукой. А ей снова стало стыдно за то, что не разбудила его. Затем вспомнился его вид в кровати, и по телу пробежала волна мурашек, щеки запылали и дрогнули пальцы. Валя отвернулась, и в следующую секунду прозвенел звонок. Она никогда бы не подумала, что будет этому рада.

Дима хотел подойти к ней и что-то спросить – он привстал и двинулся в ее сторону, однако был сбит с толку накинувшимися на него одноклассниками. Ребята что-то спросили, и в итоге завязалась беседа, а Валя быстро собралась и вышла.

Следующие два урока: русский и литература – должны были проходить в одном кабинете, и это радовало, потому что Зануда еще не совсем освоилась в новой школе.

На перемене после русского языка она спокойно сидела, уткнувшись взглядом в учебник по литературе. Вот уж какой предмет был для нее одним из самых сложных! Ну, как можно было объяснить, почему Наташа Ростова вдруг решила уехать с Анатолем Курагиным, когда любовью всей ее жизни был Андрей Болконский? Учителя требовали объяснений, а разве можно было это как-то понять? Она принимала все как факт, а копаться, почему произошел этот факт, не считала нужным. Выкручивалась лишь благодаря хорошей памяти и высокой скорости чтения. Ответить на вопросы по этим самым фактам для нее было легче простого. Но что касалось более глубоко анализа… Нет, человеческая психология для Зануды была сродни магии.

– Валя! – на ходу окрикнул ее Дима, наконец-то отбившийся от своих друзей и знакомых. – Почему ты молча ушла, не ра… – он поймал ее испуганный взгляд и тут же замолк, понимая, что слишком громко при людях говорит лишнее, – …ответив… на… мой вопрос, – закатил глаза и нахмурился, понимая, что несет ересь. Валя облегченно выдохнула. Хорошо, что он вовремя понял, что об их совместном сожительстве знать кому-либо совсем не обязательно!

– «Не ра-ответив»? – кисло подметил Паштоха, сидевший рядом.

– Привет, Паштоха, – улыбнулся Дима и в следующую секунду вновь стушевался: как-то глупо выходило с Валей… Какой такой вопрос? И что она могла ответить? Она не очень-то умела врать или подыгрывать, как он успел отметить про себя. Да и у него самого сейчас вышло бы сыграть только совершенно неправдоподобную ерунду. И Паштоха бы непременно раскусил, что что-то здесь не так. Если уже не заподозрил. Дима знал, что он проницателен, хоть и выглядит настоящим чудаком. Неловкая ситуация.

Зануда молча встала и с опущенной вниз головой мелким неровным шагом пошла прочь, руки чуть подрагивали, а щеки горели. Дима не стал ее останавливать. Все выходило так, словно она его по неясной причине избегает. Он смотрел ей вслед, чувствуя себя виноватым за то, что поставил в неловкое положение.

– Чего это она так? – вдруг спросил Паштоха. Дима обернулся и пожал плечами.

– Она очень застенчивая и неразговорчивая.

– Да, но, по-моему, тебя она избегает как-то слишком… А, наверное, почувствовала твою ауру ловеласа. Молодец.

– Какого ловеласа, Паштох? Что ты несешь? – раздраженно ответил Сафронов.

– Ладно, ладно, я шучу, чего ты заводишься, – Паштоха развел руками, совершенно не поменявшись в лице.

Дима закатил глаза, но через несколько секунд вновь заговорил.

– Думаешь, она действительно избегает меня сильнее других?

– А тебя это тревожит? – усмехнулся тот. – Брось, она только второй день в школе, ее поведение… почти нормальное. К тому же она с самого начала дала понять, что заводить дружбу с кем-либо не хочет, поэтому ее желание скрыться от назойливого, слишком общительного одноклассника вполне понятно.

– Наверное, ты прав…

На какое-то время между ними повисло молчание, а затем Паштоха вдруг резко сел прямо, избавившись от привычной вальяжности, и сказал:

– Садись, поболтаем.

– Чего это ты? – Дима удивленно приподнял бровь, пытаясь мысленно понять подвох, но любопытство победило, а посему он все же осторожно сел рядом.

– А что, поговорить с тобой нельзя?

– Обычно ты против этого, – улыбнулся он.

– Да-да, но забудем в этот раз. – Паштоха положил локти на парту, покачал головой из стороны в сторону и повернулся к ожидающему Диме. – Скажи, зачем ты хочешь выйти с Занудой на контакт? Только честно. Потешить свое самолюбие, да?

– Что?