Заоконье: случайный код

Мица какое-то время раздумывала, опустив голову и кусая губы.

– Давай, пожалуй, что-нибудь с градусом. Мне и правда не по себе. У меня же тоже зеркало, а оно еще и не снимается. Оно тоже порченое?

Стелла открыла дверцу бара в стенном шкафу и достала бутылку коньяка и две рюмки. На столике у дивана еще оставался лимон, нарезанный к чаю.

– Вот только такое с градусом, – сказала девушка, усаживаясь и разливая коньяк. – Твое – если и порченое, то как-то иначе. Я никогда не видела такой мути в стекле. После взгляда в это зеркало хочется сморгнуть, зажмуриться, потереть глаза. Но оно другое. И странно, что оно не снимается. Словно кто-то специально прикрутил его намертво.

– Я завесила непрозрачной накидкой, – сказала Мица.

– Вот и правильно. Но я потом еще на него взгляну, если ты не против.

Глава 14

И снова ночью Мицу мучили кошмары. Она просыпалась на несколько секунд на мокрой от пота подушке с тем, чтобы вновь провалиться в душный липкий сон, который вертелся все вокруг одного и того же.

Ей снилась совершенно обыденная ситуация. Они сидели с недавней знакомой вдвоем на кухне у Мицы. Девушки пили кофе, травили байки про соседей. Все выглядело нормально и прозаично, если бы не одна деталь, которая сильно смущала Мицу, но та не могла понять, почему. Что же тут не так? Ведь это же совершенно обычно, когда на кухонной стене напротив окна висит большое старинное зеркало. Большинство хозяев современных квартир делает именно так: вешает в кухне зеркала. Это практически неотъемлемая часть интерьера, и она необходима здесь не меньше, чем плита или холодильник. У кого нет места, конечно, может повесить зеркало в коридоре, но чаще всего люди стараются разместить его в кухне. Хотя можно и в коридоре еще одно. У Мицы тоже было второе, коридорное. Она видела его не вставая с места за кухонным столом. Обычно она всегда гляделась в него, когда завтракала или ужинала. И это тоже нормально, особенно когда ты живешь один. Вроде как и ешь не в одиночестве. Сейчас это многие практикуют. Жизнь такая сложная, трудно найти того, с кем можно было бы принять вместе пищу. Зеркала очень помогают скрасить этот момент.

Сегодня Мица была не одна, но она все равно очень хотела любоваться в зеркало, только вот ее гостья загораживала его своей головой, поэтому смотреть приходилось по большей части на нее или в чашку.

И вот в тот момент, когда соседка, жеманничая и надувая губы, рассказывала очередную историю, Мица увидела, как слева по лбу той потекла густая бордовая струйка. Еще не понимая, в чем дело, девушка вытянула шею, приглядываясь получше, а струйка становилась все толще, заливала глаз, окрашивая белок в темно-красный цвет, и дальше ползла по щеке, разделяясь на несколько дорожек. Стелла словно бы не замечала, что у нее из головы течет кровь, и продолжала увлеченно рассказывать, только смысл слов не доходил до Мицы. На ее глазах белокурые волосы слева набухали багровым пятном, светлые волнистые пряди пропитывались кровью, распрямляясь в блестящие красные сосульки.

– А теперь я расскажу тебе про зеркала! – вдруг отчетливо прошептала Стелла, наклоняясь через стол всем корпусом к Мице и моргая на нее слепым красным глазом. На месте второго зияла дыра и, видимо, уже очень давно: он был похож на сухую мышиную нору. В его глубине что-то копошилось.

Мица с трудом оторвала взгляд от мерзкого зрелища и перевела его на красивое кухонное зеркало: изнутри, прижавшись растопыренными ладонями к стеклу и прильнув к нему лицом так, что расплющило нос, на нее смотрела она сама.

– Не слушай ее, лучше выпусти меня, – позвало отражение, возя улыбающимися губами по стеклу. – Ты же видишь, она тебя обманула. Ее нет.

И тут Мице все стало ясно.

Она проснулась в холодном поту и буквально скатилась с кровати, чтобы кошмар не затащил ее обратно в себя, транслируя в голове свои безумные кинофильмы. Спотыкаясь на ровном месте, еще до конца не проснувшись, она добралась до выключателя и ударила по нему рукой. Комнату залил неприветливый холодный свет. Как в операционной, – пришло в голову. Каждый раз, включая вечером эту люстру, она думала, что завтра обязательно купит лампочки теплого желтого цвета вместо этого амбулаторного белого, но наутро забывала.

Однако яркий бесстрастный свет разогнал ночных призраков, и от сновидения почти ничего не осталось. Ничего – кроме страшной догадки: а что, если Стелла и правда очередной призрак, решивший использовать дружбу Мицы как связь с миром живых? Такое уже было. Видимо, она обладает чем-то таким, что позволяет ей балансировать между живыми и мертвыми, и последние цепляются за нее, как утопающие за соломинку. Магда никогда не хотела причинить ей зло, она просто была страшно – смертельно – одинока после своей гибели. Что же случилось со Стеллой?