Запад-81 (СИ)

Эшелоны двигались на восток достаточно быстро, несмотря на многочисленные остановки для заправки паровозов водой и углём. Пропускать приходилось лишь санитарные поезда. Зато ради нас задерживали эвакуационные составы, забитые гражданским населением и оборудованием. Правда, люди на нас косились недобро: война идёт, а тут явно военная техника, тщательно укутанная брезентом, в сопровождении красноармейцев (ага! Переодели в форму, соответствующую времени, и всем выдали документы действующего образца) едет от фронта. Но это только в Белоруссии. За глубоко тыловым Смоленском перестали обращать внимание. Хотя военная пора ощущается и тут: полно встречных эшелонов с войсками и боевой техникой, везде ходят патрули с винтовками.

На протяжении всего пути нас из теплушек не выпускали. Как только состав останавливался на станции, из собственной теплушки высаживались бойцы войск НКВД и оцепляли эшелон. Они же и передавали нам кипяток и продукты. Кстати, очень понравился здешний хлеб, рядом с которым ставший уже привычным хлебозаводский из нашего времени даже близко не лежал. Очень пышный, ароматный, а не похожий на необожжённый кирпич не только по форме, но и по консистенции.

Приближение к Москве, как и в наше время, почувствовалось увеличившимся количеством стрелок и расходящихся железнодорожных путей. Но только в саму столицу наш эшелон не пустили, направив к нужному месту чуть в стороне от неё. И, наконец, утром мимо нашего вагона с настежь открытыми дверями под всё замедляющееся «чух-чухх-чуххх» проползло станционное здание с табличкой «Кубинка». Ого! На главный бронетанковый полигон привезли!

Я угадал. После построения прямо у вагонов прозвучал приказ разгружаться. Маета ещё та, но радовало, что наконец-то закончилось вагонное сидение, единственным развлечением в течение которого было изучение действующих Уставов РККА. В общем-то, имевших некоторые отличия от наших. Например, на приветствие командира следует отвечать не «здравия желаем товарищ полковник», а кратким «здрась».

Но это освоили достаточно быстро. Куда хуже было с зубрёжкой соответствия геометрических фигур в петлицах со званиями. И если с командирами НКВД, милиции и Госбезопасности требовалось просто «уменьшить» звание на два ранга, то даже для меня все эти воентехники, военфельдшера, военинтенданты и комиссары заставляли кипеть мозги. Не говоря уже о сержантском и солдатском составе. Пардон, о красноармейцах.

И помчались новоявленные красноармейцы расчехлять технику, снимать крепёжные тросы, подключать аккумуляторы. В общем, готовиться к переводу техники из железнодорожного положения в нормальное, «сухопутное».

Прода от 10.02.23

Лейтенант Сергей Крапивин, 30 июня 1941 г., 15:00, Дотишки

Два дня непрерывных боёв просто вымотали меня до состояния выжатого лимона. Казалось бы, просто пехотная дивизия. Даже не моторизованная. Но при примерно одинаковой численности личного состава с «нашей» очень большая разница в артиллерийской поддержке. Из Полоцка, где базировалась 17-я стрелковая дивизия, которую мы сейчас поддерживаем, так и не успел подойти 390-й гаубичный артиллерийский полк. А это значит, у нас вообще нет гаубиц, калибром 122 и 152 мм. Только трёхдюймовки: 16 дивизионных пушек и 18 «полковушек». Было. К моменту, когда на нас вышли передовые части 5-й немецкой пехотной дивизии, у которой по штату 36 105-мм и 12 150-мм гаубиц. К этому следует добавить 18 «полковушек» калибром 75 мм и 6 тяжёлых полковых орудий калибром 150 мм. 34 пушки калибром 76,2 мм против 72 немецких стволов.

Немецкое тяжёлое полковое 15-см орудие

Следует сказать, что немецкие артиллеристы владеют своими «инструментами» куда лучше, чем красноармейцы. Тут и более точная корректировка огня, и постоянная связь наблюдателей-корректировщиков с батареями (а значит, лучшая гибкость в маневрировании огнём), и вообще у врага больше опыта: всю Европу под себя подмяли. К этому балансу следует добавить нашу ограниченность в боезапасе, так что даже при отражении атак «боги войны» стреляли с оглядкой на постоянно уменьшающуюся гору ящиков позади их позиций.

Мы — заслон против фрицев, стремящихся снова устроить нам Белостокский котёл. Для этого им нужно перерезать дороги, проходящие через Лиду, автомобильные и железную. А нам — продержаться до тех пор, пока основная масса войск З-й армии, отступающей из-под Гродно, отойдёт хотя бы километров на пятьдесят восточнее Лиды. И никакого подвоза боеприпасов нам не будет.