Запад-81 (СИ)

   - Почти три часа шла, а Вы все это время спали.

   Взглянув на часы, понял что парень прав - было почти пять часов, вон уже ощутимо рассвело. Подойдя к машине мы увидели, что врачи и фельдшер уселись у головы раненого, и наблюдали за капельницей. Наш док скомандовал фельдшеру:

   - Кислород пока прекратили подавать - много тоже вредно.

  Казалось, так по каплям в него и возвращается жизнь. Прооперированный солдат вдруг попытался подняться на локти и судорожно сделал глубокий вздох. Фельдшер почти закричал:

   - Он глаза открыл!

  Врачи вскочили на ноги и бросились к нему.

   - Взгляд расфокусированный!

  Вот он перевел глаза на людей в белых халатах и видно что-то прошептал. Очень тихо, не разобрать. Фельдшер поднес ухо прямо к его губам.

   - Пить, пить просит!

  И сам тут же стал наливать воду в поильник с длинным носиком. Поднес ко рту. Раненый долго и с явным удовольствием пил. Напившись, он лег, и немного передохнув заговорил. Теперь уже можно было ясно разобрать слова. То что от него услышал, меня повергло в шок:

   - Если бы Вы знали доктор, как я боялся, что вы не догадаетесь, что сердце у меня с другой стороны.

  Все мы замерли от этих слов.

   - Я ведь все видел. Смотрел на вас прямо сверху. Видел тело свое скрюченное, видел, как вы раненных на носилках укладывали. Думаю, сейчас меня "упакуют", кричу, кричу вам, а вы не слышите. Уж, не знаю, как там пальцами смог пошевелить, заметил это, Славка, молодец.

   Последние слова он говорил тихо, тихо. Он опять глубоко вздохнул. Ненадолго замолчал. Мы по-прежнему не могли произнести ни слова.

   - Уже потом, когда меня сюда перенесли, я смотрел на всех вот с этой лампы, - он показал взглядом на светильник прикрепленный к потолку.

   Соболевский внимательно следящий за бойцом сказал:

   - Ты сильно сейчас не разоряйся, побереги силы! Потом свою историю расскажешь, а сейчас помолчи.

   - А я совсем не устал, тело легкое, легкое...Дайте еще пить!

   - Слава, дай ему нашей микстурки!

   - Да, той самой, что полковник из командировки привез!

   Фельдшер аккуратно развернулся и полез в шкафчик, у себя за спиной, достал оттуда небольшую бутылочку, свернув крышку взял со стола мерную ложечку, налил ее до краев.

   - Позвольте, - Феофанов наклонился и понюхал жидкость. - Стрихнином пахнет!

   - Все будет хорошо коллега!

  Боец сделал пару глотков, и поморщился:

   - Горько!

   Прошло буквально пару минут и раненый явно приободрился:

   - Про сердце я узнал, когда в армию призывали, в военкомате.

   - Ты к врачу не обращался? - задал вопрос Соболевский.

   - Нет, я ведь не болел никогда. - С удивлением ответил парень. - В нашей глухой деревне, на пятьдесят верст окрест врачей нет.

   Сказав это он опять замолчал и закрыл глаза. Прошло несколько минут, и я подумал что парень спит, но он снова открыв глаза заговорил:

   - А ведь я был на том свете... В меня как пуля попала, стал куда-то улетать, да, быстро так! Несусь я к яркому свету, боли не чувствую, легко так и радостно мне. Это быстрее, чем на паровозе, которым нас в армию везли и вдруг увидел лицо мамани, во все небо и просит она меня, чтобы возвращался домой. Батя у нас погиб, один я у неё остался.

  Тут и стал я обратно возвращаться, как в свое тулово обратно влез, не знаю. Раз, и уже не сверху смотрю. Доктор, я теперь буду жить?

   - Конечно будешь! - Соболевский ответил севшим голосом.

   - Мне помирать никак нельзя! - Уверенно произнес раненый. - У меня двадцать третьего день рождения, от мамани письмо должно прийти.

   - Да ты что парень?! - удивленно воскликнул Славик. - Вот, теперь в этот день будешь праздновать два рождения! Тут как ни крути, считай, что заново родился!

   -Спасибо вам! Теперь век вас со Славкой буду вспоминать. Выходит, повезло мне, что сердце мое с другого бока. А я все переживал. Мол, урод, какой.

   - Теперь тебе надо поспать. Да! Тебя звать-то как?

   - Данила.

   Сказав это, он кивнул удовлетворенно головой и закрыл глаза. Дыхание его было слабым.

  Док повернулся к Славику и приказал:

   - Дай подышать ему кислородом.

   Фельдшер закрепил у носа трубочку и открыл баллон. Раненый и, правда, вскоре уснул.

   Оставив Славика присматривать за Данилой, врачи пошли осматривать после ночи остальных раненых, сделали несколько уколов, перевязок и подготовились к возвращению в дивизион. До расположения добрались нормально. За прошедшие сутки ситуация вокруг нас очень сильно изменилась. Все командование дивизиона, практически со всей техникой куда-то ушло. На поляне остались только кухни, медики и БТР который посылали с Ручьевым к вертолету. Пока завтракали, обменялись последними новостями. Я рассказал о необычном раненом, а Ручьев о том как вертолетчики смогли взлететь с опоры и уйти на наш 'Аэрофлотовский' аэродром.

Часть 23

   Лейтенант Денисенко

   - Товарищ лейтенант! Слазьте скорей, "Гвоздика" вызывает! Спустившись вниз, и взяв у радиста шлемофон, сказал ему: - Запомни боец! Слазят с ..., а со столба всегда либо спускаются, либо падают! После вставленного пистона, я связался с Амбросимовым и доложил полученную информацию. Поблагодарив, он приказал следовать дальше на север и выяснять обстановку.