Запад-81 (СИ)

   - Тогда, Александр Сергеевич делаем так: эти трое, плюс все три ПРП и все наши РЛСки, я имею в виду АРК один и СНАР десять. Пусть выдвигаются прямо сейчас и по прибытии немедленно начать вскрывать цели. У немца железа много, пусть только мне кто-то из них доложит, что у него бегущая волна куда-то делась, вместо магнетрона поставлю на станцию!

   - Командир, надо бы позиции разведчикам указать...

   - Где карта?

   - Вот, смотри Николай Макарович, по данным разведки немцы ночевку устроили здесь. Васильев обвел карандашом кусок карты к западу от Стоянова. - Я предлагаю поставить наши эрелески на высотах 260, 257, 258, которые как раз с трех сторон охватывают район ночевки.

   - Но высоты 257 и 258 находятся южнее, и разведчикам придется или прорываться через расположение немцев, или обходить стороной. Обход западнее опасен возможностью напороться на немцев, а обход восточнее предполагает форсирование, судя по карте, обширное болото с протоками. В наших разведчиках я уверен, а вот цаоковские меня волнуют.

   - Обязательно переговори с цаоковскими капитанами на счет готовности техники к форсированию и если с этим у них все нормально, давай им в прикрытие по БТРу с десантом и отправляй на позиции.

   В этот момент зашел Знаменский и одновременно зазвонил телефон. Васильев взял трубку, а я начал слушать доклад Знаменского, с его слов, командир двадцать седьмого стрелкового корпуса, генерал-майор Артеменко не счел нужным привлекать всю артиллерию корпуса к контрподготовке. Невольно вспомнилось о киношном штампе - "генералы предали...". Голос Знаменского вернул к действительности:

   - Павел Данилович даст указание о привлечении всей артиллерийской группы, кроме "северной" к контрподготовке.

   Уф-ф-ф!!! Я сделал глубокий вздох, не всё так плохо, как я подумал поначалу, но все равно этого явно недостаточно! Что еще можно привлечь? Понятно - наш дивизион, что еще? Свои мысли повторил вслух и задал эти же вопросы Знаменскому.

   - Я тоже думаю над этим товарищ подполковник!

   По прошествии нескольких минут, я спросил у майора:

   - Ваши предложения?

   - Считаю необходимым встретиться с командиром 124-й дивизии и убедить его помочь в операции по уничтожению немецкой группы!

   - Ну что же, раз надо поехали! Где раположился штаб дивизии Вы в курсе?

   - Да, товарищ подполковник.

   Мы поехали на южный фланг нашей полосы обороны, в район где вела оборонительные бои 124-я стрелковая дивизия генерал-майора Сущего. Штаб его сейчас находился в лесу около Милятина. Прибыв на место, нам не составило большого труда найти штаб дивизии. Оставив БТР на опушке леса, по требованию охраны штаба, пришлось с полкилометра пройти пешком. Выделенный начальником караула боец шел впереди и указывал дорогу, сзади немного отстав, разматывая на ходу полевой кабель, шел наш связист и ловко укладывал его на кусты, которые постоянно попадались по пути. Вот, обогнув густые заросли орешника я увидел несколько палаток. В них, и из них постоянно входили и выходили люди в военной форме. Знаменский пошел в одну из палаток, на которую ему указал сопровождающий боец, а мы остались метрах в десяти от штаба. Рядом оказалось поваленное дерево, на котором мы втроем дружно устроились. Через несколько минут из палатки вышел майор, и увидев, что я смотрю на него, махнул рукой приглашая подойти. Уже вставая с дерева, я увидел, что мой начальник штаба уснул, его голова от усталости опустилась на грудь. В лунном свете бледное лицо с глубоко ввалившимися глазами кажется неживым, словно гипсовая маска. Он не спит уже вторые сутки... Повернувшись к связисту, сказал:

   - Пусть майор поспит, если что -то срочное, то позовешь, я буду во-о-н в той палатке, понятно?

   - Понятно, товарищ подполковник!

   Развернувшись, я двинулся к палатке, у входа которой стоял майор Знаменский. Когда подошел, майор доложил:

   - Товарищ подполковник, генерал-майор Сущий приказал прибыть к нему.

   - Ведите товарищ майор.

   Зайдя во внутрь, при слабом свете автомобильной лампочки, увидел мужчину лет сорока пяти-пятидесяти, в гимнастерке с отложным воротничком. На ней были уже знакомые генеральские петлицы, до сих пор непонятно мне, почему с двумя звездочками, а не с одной. На гимнастерке с левой стороны были прикреплены орден Боевого Красного Знамени и медаль "Двадцать лет РККА". Сделав один шаг в сторону генерала, отрапортовал:

   - Товарищ генерал-майор, подполковник Абросимов по Вашему приказанию прибыл.

   - Мне майор Знаменский доложил о Вашем предложении нанести удар по танковой группе немцев, доложите подробнее!

   - Товарищ генерал-майор, можно подробнее узнать об обстановке в полосе Вашей дивизии? Боюсь что мои разведданные могут оказаться неполными и это приведет к неправильной оценке, и как следствие к неправильному решению на бой.

   - Ишь как по писаному чешешь, в академии учился?

   - Нет, товарищ генерал-майор.