Запад Эдема

Он содрогнулся от резкой перемены настроения Вайнти: ее лицо приблизилось к его лицу, а рот открылся, показав ряды острых зубов.

– Да, я делал это, признаю. Я делал это, чтобы убежать.

– Очень хорошо. – Она шагнула назад и момент опасности миновал. – То, что делаешь ты, но не могут сделать ийланы, мы называем ложью. Я знаю, что ты лгал и несомненно будешь лгать мне в будущем. Я не могу помешать этому, но Инлену будет следить, чтобы твоя ложь не позволила тебе убежать. А сейчас, зная, что ты лжешь, мы попробуем использовать эту ложь для добрых дел. Ты будешь лгать для меня.

– Я сделаю, как приказывает Эйстаи, – сказал Керрик, ничего не поняв, но спеша согласиться.

– Вот и хорошо. Ты сделаешь, как я прикажу, и никогда никому не скажешь об этом – иначе умрешь. А сейчас – вот ложь, которую ты должен произнести, и произнести возбужденным голосом: «Там, среди деревьев, устозоу, я вижу его!» Повтори.

– Там, среди деревьев, устозоу, я вижу его.

– Хорошо. Но не забудь этих слов и произноси их только, когда я прикажу. При этом я сделаю вот такое движение.

Керрик с радостью согласился. Сделать это было довольно просто, хотя он и не видел особой необходимости в этом. Угрозы были вполне реальны, поэтому он постарался запомнить слова и сигнал, бормоча их про себя на обратном пути через город.

Много дней прошло с тех пор, как Керрик в последний раз видел Энги. Теперь он даже редко думал о ней в своей новообретенной свободе, занимавшей все его дни. Сначала он боялся выходить один и даже получал удовольствие от молчаливого присутствия Инлену, как некоторой гарантии безопасности.

Покинув свою комнату, он очень быстро обнаружил, в чем заключается действительное социальное разделение города.

Он быстро понял, что его положение быстро поднялось к самой вершине, с тех пор как его часто видели в обществе Эйстаи, сидящим рядом с ней. Для безымянных фарги это было доказательством того, насколько его ранг выше их, и, грубо говоря, это было действительно так.

Проходя по зеленым коридорам, он видея, как эти фарги быстро преуспевают в жизни города. Они становились охранниками, заготовителями птиц, мясниками, надсмотрщиками над рабочими и занимали еще великое множество должностей, о которых он знал очень мало. С этими ийланами он говорил в нейтральной манере, обращаясь как с равными или несколько более низшими, чем он, и они охотно принимали это.

Уважительно он разговаривал с теми, кто правил городом.

Их должность была ясной, хотя то, что они делали, было не всегда понятно, потому что их окружали помощники и ассистенты, нетерпеливые фарги, стремящиеся занять постоянные места в администрации города.

Видя каждый день так много, Керрику некогда было скучать по ежедневным визитам Энги. Город напоминал гнездо трудолюбивых муравьев, и иногда мальчику хотелось, чтобы Энги была рядом и объясняла некоторые таинственные аспекты жизни Альпесака. Он спрашивал ее несколько раз, но резкое прекращение его обучения не позволило развить эту тему дальше. Ее ответы только разжигали его любопытство. Когда Вайнти и Энги разговаривали между собой, они вели себя как равные. Тогда откуда это предубеждение даже против простого упоминания ее имени? Он долго думал об этом, потом спросил у Вайнти о ее местонахождении. Эйстаи дала ему понять, что она была одной из тех, кто начинал, и прервала разговор.

Снова он увидел Энги чисто случайно. Он был возле амбесед, когда среди фарги началось волнение. Они задавали друг другу вопросы, а потом заторопились все в одном направлении. Из любопытства он последовал за ними до тех пор, пока не увидел четырех ийлан, которые несли пятого. В этой толпе он не мог подойти к ним ближе и решил не обращать на них внимания. Керрик уже хотел уйти, когда четверо ийлан вернулись и теперь медленно шли, разинув рты. Их кожа была испачкана грязью, а ноги покрывал красный ил. И вдруг Керрик увидел, что одна из них была Энга. Он окликнул ее, и она повернула к нему свое лицб. Она была внимательна, но ничего не говорила.

– Где ты была? – спросил он. – Я не мог тебя увидеть.

– Мой ум больше не требовался, поэтому меня перевели к остальным обреченным. Сейчас я работаю на новых полях.

– Ты? – Он выразил удивление, даже страх, что не понял ее слов.

– Я.

Остальные трое тоже остановились, она сделала им знак идти дальше, и предложила Керрику сделать то же самое.

– Я должна вернуться к работе.

Она повернулась, и он засеменил рядом с ней. В этом была какая-то тайна, которую он обязательно хотел разгадать, но не знал, – с чего начать.

– Что случилось с той, которую вы несли?

– Укус змеи. Их много там, где мы работаем.

– Но почему ты? – Сейчас их никто не мог подслушать – тащившуюся сзади Инлену можно было не считать. – Ты говоришь с Эйстаи, как с равной, а сейчас выполняешь работу, которую лучше может сделать нижайшая фарги. Почему?

– Причину этого не просто объяснить. Кроме того, Эйстаи запретила говорить об этом с другими ийланами.

Едва произнеся эти слова, Энги осознала заключенную в них двусмысленность.

Керрик не был ийланом. Она показала на Инлену.