Запад. Феномен западнизма

Надо различать идеологическое состояние отдельных людей, их объединений и общества в целом. Идеологическое состояние объединения людей не есть сумма состояний членов объединения или нечто одинаковое, ос-редненное для них. Это тем более касается общества в целом. В силу разделения функций в объединениях людей выделяются особые их члены, которые выполняют идеологические функции объединения как целого. Они как-то считаются с идеологическим состоянием прочих членов объединения, но в гораздо большей мере навязывают им идеологию, какую они считают идеологией объединения. Прочие члены объединения не обязательно признают идеологию объединения полностью и безропотно. Они вообще могут не знать ее толком и даже не знать вообще. Важно, чтобы какая-то достаточно влиятельная часть объединения признавала ее. Она формируется различными путями. Может быть занесена извне и навязана «сверху». А в случае общества в целом — это длительный и сложный процесс.

Чтобы стать элементом идеологического состояния общества, идеология должна быть адекватна идеологическому состоянию в той его части, которая формируется по другим линиям, в основном — по линии жизненного опыта населения страны. Эта адекватность не есть нечто установленное раз и навсегда, не есть нечто постоянное и неизменное. Тут, как и во всяком сложном жизненном процессе, бывают колебания, нарушения соответствия, конфликты. Сохранение адекватности, о которой идет речь, есть одно из важнейших условий самосохранения общества.

ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СФЕРА ЗАПАДНИЗМА

Я различаю идеологическую сферу западных стран вообще и специфическую идеологическую сферу западнизма. В первую входит все то, что можно увидеть в идеологической сфере западных стран, в том числе — коммунистическая, нацистская, националистическая, социалистическая и т. п. идеологии. Входит в нее и идеология западнизма. Вторая же сфера есть лишь часть первой. Но часть особая: она есть одна из опор западного общества наряду с теми, которые я рассмотрел выше, есть один из основных элементов западнизма, чего не скажешь о других идеологических феноменах.

На Западе бытует убеждение, будто никакой особой западной идеологии вообще не существует. Оно противоречит как истории становления западного общества, так и его современному состоянию. Именно западная идеология была одним из важнейших условий победы западнизма. Разрушение ее привело бы западное общество к гибели. Я вовсе не ставлю в вину Западу то, что он развил мощнейшую идеологическую сферу в себе. Это — не недостаток, а необходимое условие его самосохранения. Я просто поражаюсь тому, что западные идеологи боятся признать этот, казалось бы, очевидный факт. Впрочем, теперь, когда Запад избавился по крайней мере на некоторое время от страха перед коммунизмом, отношение к своей идеологии тут стало меняться. Ведь изменилось же отношение к капитализму настолько, что многие западные теоретики открыто называют его светлым будущим всего человечества!

Те, кто отвергает существование особой западной идеологии, представляют себе идеологию в том виде, какой она приняла в коммунистических странах, в особенности Советском Союзе, то есть в виде единого идеологического учения, которое навязывает населению как нечто обязательное слой единого и централизованного идеологического аппарата, являющегося частью государственного аппарата. Но отсутствие в стране единой государственной идеологии и государственного идеологического аппарата еще не означает отсутствие в этой стране всякой идеологии и всяких средств идеологической обработки населения. Если сравнить ту сферу общества, которая в коммунистических странах была подвержена деятельности идеологического аппарата и влиянию государственной идеологической концепции, с аналогичной сферой жизни людей западных стран, то без особого труда можно заметить, что в западных странах и без упомянутых средств идеологии достигается аналогичный результат, причем гораздо эффективнее, на мой взгляд, чем в коммунистических странах. Если употребить слово «оболванивание», обычно применяемое к коммунистическим странам, то можно констатировать как факт, что система идеологического «оболванивания» на Западе является неизмеримо более мощной, чем та, какая была в Советском Союзе в сталинские и даже брежневские годы. Причем это касается не только рядовых граждан, полностью погруженных в сферу действия идеологии, но и профессиональной среды, занятой изучением общественных явлений. Почти все, что мне приходилось читать, смотреть и слушать о Западе, либо имело откровенно идеологический характер, либо было пропитано идеологией, либо вынуждало к определенным идеологическим выводам. Например, даже в вульгарной газетной пропаганде редко можно было встретить такие восторженные дифирамбы частной собственности, капитализму и прочим атрибутам западнизма, как в претендующих на высшую научность книгах Хайека, Поппера и других представителей идеологической элиты Запада.