Запад и западное христианство на рубеже тысячелетий

М. Вебер видит особый вклад в формирование профессионального этоса современного западного человека четырех основных протестантских направлений и духовных течений: кальвинизма, пиетизма, методизма и наследников так называемой Радикальной Реформации (анабаптизма).

Несмотря на то, что универсальность концепции М. Вебера подвергалась сомнению многими его современниками и позднейшими авторами, ее положения заслуживают внимательного изучения. Конечно, было бы неверно вслед за некоторыми последователями Вебера предполагать, что религиозные идеи были единственной движущей силой истории. Подобный взгляд с точностью до наоборот воспроизводит марксистско-советское объяснение исторических процессов исключительно классовой борьбой.

Согласно М. Веберу, влияние Реформации на развитие капитализма не стоит понимать в том смысле, что капитализм появился благодаря Реформации. Формы капиталистической организации были известны задолго до этого – примером могут служить такие католические банкирские дома, как Медичи и Фуггеры. Многие крупные города Европы ко времени Реформации уже были центрами капитализма в его средневековой форме. Влияние крупных капиталистов при этом распространялось не только на светские, но и на церковные дела – бывало, что они контролировали епископские назначения в своих областях, вмешивались в церковную политику даже на уровне Ватикана.

Капитализм Средневековья Вебер называет «авантюрным». Он говорит о том, что для этой формы капитализма были характерны оппортунизм и беспринципность, а также трата денежных доходов на роскошь и испорченный образ жизни. При этом общество, в целом терпимо относившееся в финансовой деятельности, тем не менее считало ее безнравственной.

Вебер на основании своих исследований приходит к выводу, что в сознании средневековых капиталистов существовал серьезный внутренний конфликт. Их финансовая деятельность была несовместима с этикой Католической Церкви, и легитимность она получила только с утверждением Реформации. При условии, что сам капитал приобретался приемлемыми средствами и не тратился расточительно, его накопление стало нравственно приемлемым.

Протестантское вероучение произвело, таким образом, весьма своеобразное влияние на западное общественное сознание: «Мирская аскеза протестантизма со всей решительностью отвергала непосредственное наслаждение богатством и стремилась сократить потребление, особенно когда оно превращалось в излишества. Вместе с тем она освобождала приобретательство от психологического гнета традиционалистской этики, разрывала оковы, ограничивавшие движение к наживе, превращая ее не только в законное, но и в угодное Богу… занятие».

Протестантская аскеза «видела в стремлении к богатству как самоцели вершину порочности, а в богатстве как результате профессиональной деятельности – Божье благословение… религиозная оценка неутомимого, постоянного, систематического мирского профессионального труда как наиболее эффективного аскетического средства и наиболее верного и очевидного способа утверждения возрожденного человека и истинности его веры неминуемо должна была служить могущественным фактором в распространении того мироощущения, которое мы здесь определили как “дух” капитализма. Если же ограничение потребления соединяется с высвобождением стремления к наживе, то объективным результатом этого будет накопление капитала посредством принуждения к аскетической бережливости» (Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма. С. 197–199). Таким образом, рациональное жизненное поведение на основе идеи профессионального призвания Вебер рассматривает как один из конституирующих компонентов современного ему капиталистического духа и всей современной ему культуры.

В то же время интересно, что, по мнению другого крупного исследователя Вернера Зомбарта, приоритет в формировании традиций хозяйствования на Западе принадлежит не протестантскому, а прежде всего католическому вероучению.

Напротив, пуританскую этику, которую благодаря Веберу современники стали считать основной питательной средой для капиталистических отношений, Зомбарт называет не только не способствовавшей развитию последних, но и препятствовавшей таковому. В первую очередь – из-за повышения требовательности к индивидуальной религиозности верующих и провозглашения предпочтительности скромного образа жизни.