Запад – Восток

Мужчина вручил девушке свою визитку и записал ее номер, договорившись о скорой встрече. Чтобы запомнить этот момент, Катерина на секунду прикрыла глаза, а когда открыла их, Клод уже исчез – так же молниеносно, как и появился.

На горизонте замаячили пропавшие девочки. Их изумленные лица дали понять, что они пребывают в еще более глубоком шоке, чем сама виновница торжества.

– Катюха, ты… – начала Наташа.

– Ты сегодня на высоте! – закончила Лена. – Такого папика обработать! Дашь урок мастерства?

Катя покраснела:

– Какой он вам папик? Он молодой, в самом расцвете сил. Похоже, это он меня обработал, я чуть не натворила глупостей. Это какое-то наваждение! Он выпил всю мою энергию, вампир. До сих пор голова кружится! А как он вешает лапшу на уши… Это надо слышать!

– Мы видели, что ты таяла, как школьница, – подтвердили ошарашенные подруги. – Вся потекла!

Они набросились на нее с расспросами. Катя принялась пересказывать, как было дело, перескакивая с места на место и от наплыва мыслей не договаривая слова. Девочки требовали подробностей и мельчайших деталей. Слушая о многочисленных достоинствах француза, в приступе невыносимой зависти они кусали ногти. Им никогда не удавалось поймать золотую рыбку, а к Снегиревой она приплыла сама. Она даже сети толком не успела расставить, а рыбка уже готова исполнять желания.

Не упустив ни единой детали, Катерина наконец поставила в этой истории точку, вернее запятую, ведь она лишь набирала обороты. Впереди маячил второй день потрясающего общения.

Не обманув ее ожиданий, Клод подарил Кате звезду – звезду по имени Париж. Он пригласил ее к себе и стал уговаривать немедленно бросить Москву. Но она не могла сесть на борт его самолета так поспешно – предстояло объясниться с матерью. Катерина и не думала спрашивать разрешения, ведь она с малых лет была своенравной и не привыкла что-либо просить, но поставить мать в известность она обязана. Она не может взять и исчезнуть, чтобы потом мама сидела в студии программы «Жди меня» и умоляла дочь подать весточку.

Мама отнеслась к новости подозрительно и долго выясняла, кто Клод такой и что ему нужно от ее дочери. Она не понимала поспешности ее решения, просила повременить с отъездом и дать ей подробные сведения о невесть откуда взявшемся женихе. Как любая мать, она хотела увидеть его, взглянуть ему в глаза, задать пару вопросов. Сама Катерина понимала, что совсем не знает этого человека, но полагалась на его слова и полностью доверяла ему, мечтая о блестящем будущем.

Катя показала фотографию Клода, которую он подарил ей перед отлетом. На ней он в солнечных очках стоял на фоне бронзовой скульптуры, высоких пальм и экзотических фикусов. Француз выглядел моложе и симпатичней, чем в реальности. Снегирева объяснила маме, что это фото с отдыха в какой-то арабской стране. Катя упомянула его постоянную занятость и безупречную репутацию.

Настасья Сергеевна отметила, что Клод не красавец, скорее наоборот: сутулый, невзрачный, не вызывающий материнского доверия тип в черных очках. Но, чуть пожурив его за вопиющую скрытность, мама дала добро. Ради счастья дочери любая мать готова пожертвовать благоразумием.

Через неделю Катерина Снегирева собрала чемоданы со скромным приданым и попрощалась с несостоявшейся работой, подружками и Москвой. Клод оформил ей счастливый билет в один конец, взяв на себя все расходы, и с нетерпением ждал Катю в Париже.

– Теперь я не Катя, а Катрин! – заявила она матери.

– Что за глупости! – возмутилась Настасья Сергеевна. – Я так тебя не называла! Ты была и останешься моей любимой Катенькой.

– Нетушки, мамуля, я Катрин!

– Бог с тобой, пусть Катрин, – сдалась мама. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не отказывалось от нее.

Катрин Снегирева пообещала писать, присылать открытки и иногда звонить. Мама просила, чтобы дочь звонила почаще, а Катрин настаивала на обратном. В итоге путем мучительного компромисса договорились на двух звонках в неделю.

– Тем не менее, это безответственный поступок! – заключила мама. – Улетаешь неизвестно куда! Я будто отпускаю тебя на край света. Будь отец жив, он бы никуда тебя не отпустил. Как можно?!

– Можно, маменька, – умиротворенно отвечала Катрин, с тоской глядя на табло в зале ожидания. – И я всю жизнь об этом мечтала.

Диспетчер объявляет посадку, трогательный момент расставания, трап самолета… И здравствуй, новая счастливая жизнь!

3

В запотевших стеклах иллюминатора показался туманный город любви. У Катрин перехватило дыхание от предчувствия. Сам Париж не удивлял ее, она успела изучить его как свои пять пальцев. Город встречал ее хмурым дождем, прохладой и сыростью. Казалось, сердце Европы не особо радо ее появлению, но это не волновало Катрин. Ее волновало другое: момент их встречи и момент возобновившейся близости.

Как он и обещал, Клод встречал ее с пышным букетом красных роз. Он был в черных очках, как и на фотографии. Катрин не стушевалась, отбросила чемоданы и кинулась к нему – по законам жанра последовало крепкое объятие с французским поцелуем.