Запад – Восток. Записки советского солдата 1987–1989 гг

Командир полка вертолетчиков пытался пару раз усмирить мчавшуюся около их штаба на завтрак толпу, но тщетно. Поймав пару солдат, он лично отвел их на гарнизонную гауптвахту, при этом мимо пробегали оставшиеся воины, не обращая на него никакого внимания. Это было стадо баранов, подгоняемых криками Сердитого: «Сейчас будет обсос!!! Обсос!» «Обсос, обсос!!!» — подхватывала обезумевшая толпа, летящая на штурм.

Вечерами, после отбоя, никто долго не мог уснуть. Наше спальное помещение искрилось огоньками сигарет. В полумраке виднелись группы людей, формировавшиеся, как правило, по национальному принципу. Вот собрались казахи, рядом говорили о чем-то своем таджики, в каптёрке слышны дикие крики азербайджанцев, прыгающих под мелодии «Модерн токинг». Кого-то бьют, где-то идут разборки, кто-то ест, кто-то курит «дурь». Армейские будни.

Вот схлестнулись армяне с казахами. Две группки напротив друг друга. Атмосфера накалялась. Диалог двух представителей этих диаспор, из-за которых и возник конфликт, продолжался недолго. До драки не дошло.

— Эй ти, чюрка, ти ох…ль?! Эй, ара, ара! — угрожающе шипел высокий темный армянин по кличке Негр.

— Ти самь чурбан! — далее следовали ругательства на казахском языке. Это Нуртамбаев. Он чем-то похож был на Кинконга — кривые руки и ноги, лицо, не обезображенное интеллектом.

— Эй, твар, гавари по русска! Ти что, ох… ль, чурка?!

— Кто чурка, я чурка?! Да ти самь чурка!

Круглосуточно находящиеся в казарме офицеры — дежурные по части, часто даже не выходили из дежурки. Многим из них было всё равно, что творится рядом.

Служил с нами Евгений Залетаев, житель Приморского края, — любитель наркотических средств, фанат анаши. Он собирал коноплю, сушил ее где-то на чердаке казармы, практически ежедневно накуривался, после чего бесцельно болтался по казарме с идиотской улыбкой. Он и ряд других любителей «расслабиться» курили травку даже днем. Это действие происходило обычно в бытовой комнате, где Женя открывал окно, забивая косяк. Залетаев плотно подсадил на наркоту одного из котов Лиса, каким-то чудом оставшегося в живых. Однажды, схватив бедное животное, он дунул в кошачью морду наркотическим дымком. Спустя неделю-другую хвостатый бедолага, унюхав запах конопли, мчался сам. Ему нравилось «кумарить» вместе с Залетаем, чтобы затем отключиться. Зверёк валялся около бытовки, как тряпка для ног, в связи с чем получил кличку Дурик.

К «осиротевшим» котам Лиса судьба была неблагосклонна: один стал инвалидом (Нельсон), другой — бомжом (Таска), третий — наркоманом (Дурик). Да и хозяина она не пощадила — за несколько недель до демобилизации Лис и его товарищ, Залетай, были задержаны сотрудниками милиции за нанесение тяжких телесных повреждений и вымогательство денег у солдата вертолетного полка по кличке Чебурашка. В итоге они были осуждены на длительные сроки заключения.

Понятия

В среде военнослужащих срочной службы нашего гарнизона большое значение играли тюремные понятия. Если бы не большой процент солдат с неславянскими корнями, отношения в солдатской среде мало чем отличались бы от «зоны».

По социальной иерархии бойцы делились на «пацанов» и «чмырей» («лохов», «быков», «фуцанов») и средний солдатский класс — по тюремной терминологии «мужики». Чтобы быть «пацаном», нужно соблюдать определенные правила поведения. Нарушение этих запретов называлось «западло».

Запрет на сотрудничество с администрацией (хотя быть сержантом не возбранялось). Строго карались жалобы офицерам. Уличённые в этом солдаты становились «стукачами» и вмиг оказывались на социальном дне. Жизнь их превращалась в ад. Один из солдат вертолетного полка пожаловался командиру о неуставных взаимоотношениях, процветающих в роте. После этого его несколько раз избивали после отбоя неизвестные (набросив шинель ему на голову), мочились на него, когда он спал, прибивали сапоги гвоздями к полу, делали «велосипед» — в пальцы ног спящему вкладывалась бумага и поджигалась, и т. д. Командование вынуждено было отправить его служить в кочегарку, откуда он нос боялся высунуть.

«Пацану» запрещалась любая грязная физическая работа. Он мог заниматься спортом, бездельничать, но не работать — работали «лохи». Если «пацан» брал в руки тряпку и ведро, это значит он «зачмырился», «опустился». Если офицер («шакал») приказывает «пацану», допустим, помыть пол, тот должен ответить отказом. Пусть лучше отправят на «кичу» за отказ от работы, чем взять в руки тряпку.

«Пацан» не должен никого бояться, и если он боится драться — это «западло». Если солдат начинает делать за кого-то чужую работу (мыть пол, стирать чужие носки, носить из столовой пайки) — значит он «чмо», это «западло».