Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг.: люди, события, документы

Несмотря на то, что польские власти не признавали белорусский вопрос угрожающим для военно-стратегической безопасности страны, тем не менее в 1936–1938 гг. они осуществили целый комплекс насильственных мер: провели окончательную ликвидацию немногочисленных белорусских школ, организаций, газет, развернули дерусификацию и полонизацию православной церкви, усилили контроль за общественной жизнью. Согласно разработанному МВД Польши плану ликвидации всех легальных белорусских организаций, 2 декабря 1936 г. виленский староста запретил за «проведение подрывной деятельности» Товарищество белорусской школы (ТБШ), а через 2 недели еще одну культурно-просветительскую организацию – Белорусский институт хозяйства и культуры14. 22 января 1937 г. виленский воевода Л. Ботянский не разрешил действовать ТБШ, которое якобы занималось «антигосударственной» деятельностью15. В течение 1937–1938 гг. на территории Западной Белоруссии была запрещена деятельность фактически всех белорусских партий и общественных организаций.

Вместе с репрессивными акциями активизировалась работа польской администрации на местах, военных кругов по усилению национально-культурной ассимиляции. В целом пакете предложений относительно общественно-политического, экономического и культурного развития Полесья, который был представлен 17 декабря 1936 г. руководством ІХ Корпуса охраны пограничья, предусматривалось применение насильственных мер к любым «антигосударственным» общественным структурам, вплоть до запрета их деятельности; проведение кадровой чистки среди учителей, православного и римско-католического духовенства Полесского и Новогрудского воеводств и др.16 Целый ряд мер в направлении полонизации содержался в отдельном письме полесского воеводы В. Костек-Бернацкого в МВД Польши в феврале 1937 г.17 Особенное внимание обращалось на вопросы образования и культуры. Предполагалось развернуть работу по ликвидации неграмотности, созданию системы польских начальных школ. Из состава педагогических кадров планировалось полностью удалить белорусов, украинцев, русских, местных полещуков18. Исключительно поляков следовало принимать на работу в лесную охрану. Успешность колонизации Полесья ставилась в зависимость от осуществления мелиорации, на которую требовались значительные капиталовложения. В деле пропаганды особая роль отводилась радиофикации полесской деревни, чтобы устранить практику нелегального прослушивания советского радио, «рассадника сепаратистского национализма и коммунизма»19. Использовать радиоприемники можно было под контролем только в клубах (светлицах), народных домах.

На съезде служащих сельскохозяйственного аппарата Полесского воеводства 16 апреля 1937 г. выдвигалось требование запретить продажу земли православным. «Лояльный полещук или «тутейший» – это поляк. Тот, кто указывает в декларации национальность белорус, украинец или еврей, не может купить землю»20. Чиновникам всех уровней предписывалось использовать в отношениях с местным населением только польский язык. В православных храмах проповеди тоже должны были стать польскоязычными (в качестве исключения – русский язык или местные диалекты: «Полесье так отдалено от русской культуры, что проповедь по-русски не принесет вреда»21).

Во время проведения конференции чиновников воеводских управлений и руководителей Корпусов охраны пограничья (24 апреля 1937 г.) были изложены конкретные предложения по усилению полонизации. На конференции отмечалось, что в отличие от белорусов и украинцев местных жителей (полещуков) можно беспрепятственно приобщать к польской культуре. При осуществлении колонизации Полесья предлагалось создавать отдельные польские культурно-просветительские центры. Белостокский воевода С. Киртиклис главные надежды в деле полонизации возлагал на польскую армию, а также римско-католическую церковь, польские школы, административный аппарат22. Летом 1937 г. новогрудский воевода А. Соколовский предлагал на съезде поветовых старост осуществить целый ряд насильственных мер в области культуры и образования, среди которых были окончательная ликвидация школ, где изучался белорусский язык; увольнение учителей непольской национальности; роспуск белорусских самодеятельных художественных коллективов и создание вместо них польских и т.п.23