Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг.: люди, события, документы

Для межвоенной Польши, которая по составу населения была многонациональным, а по устройству — унитарным государством, национальная проблематика приобретала особенное значение. Правовую основу для налаживания культурной жизни различных этносов и конфессиональных групп в пределах Польши составляли ее международные обязательства, принятые в рамках системы соответствующих договоров Версальской системы (Договор о защите национальных меньшинств или Малый Версальский трактат, который был подписан польским правительством 28 июня 1919 г), после завершения советско-польской войны (Рижский мирный договор от 18 марта 1921 г.), а также внутреннее законодательство (конституции Польши 1921 и 1935 гг.).

В действительности, реальная практика государственной национальной и конфессиональной политики Польши находилась в противоречии с обещанными международными, конституционно-правовыми гарантиями. Общенациональный патриотический подъем поляков, который наблюдался сразу после восстановления их государственности, сменился мифологизированными мессианскими концепциями, которые нашли претворение в правительственной политике, действиях местной администрации и общественном сознании, для которого была характерна отчетливая эгоистичность и нетерпимость по отношению к белорусам и другим этносам.

Ведущие позиции в практической реализации национальной политики Польши занимала национально-демократическая концепция с ее основным лозунгом «Польша для поляков», сторонники которой считали польскую культуру высшей, цивилизованной. Хотя режим «санации» Ю. Пилсудского продекларировал переход от предыдущей политики национальной ассимиляции к политике государственной ассимиляции, на самом деле произошел переход от насильственных, конфронтационных методов к умеренным при неизменности стратегической цели национальной политики — ассимиляции белорусов. Как на правительственном уровне, так и особенно со стороны местного полицейско-административного аппарата с конца 1920-х годов фактически вернулись к предыдущей политике национальной ассимиляции, хотя публично об этом не объявлялось. В польском общественном сознании утвердился стереотип об искусственном, лишенном самостоятельности западнобелорусском движении, которое было инспирировано и финансировалось с востока. Прикрываясь антисоветскими, антикоммунистическими лозунгами, польские власти осуществляли борьбу и против Компартии Западной Белоруссии, и против национально-демократического крыла западнобелорусского движения.

Следует отметить, что в 1920-е годы был очень привлекательным образ БССР, «общебелорусского дома». Это признавали даже антикоммунистически настроенные лидеры белорусских христианских демократов. В частности, А. Станкевич констатировал: «… жизнь белорусского народа там сдвинулась с места… белорусских школ насчитываются тысячи»[1]. В середине 1920-х годов из БССР шла организационная, пропагандистская, учебно-методическая, финансовая помощь западнобелорусским партиям и общественным организациям. При содействии Коминтерна с июля 1924 г. до февраля 1925 г. в Минске при ЦК КП(б)Б действовало Бюро помощи Компартии Западной Белоруссии («заграничное бюро», «закордонное бюро») для «оказания содействия КПП (Коммунистической партии Польши — А. В.) и КПЗБ (Коммунистической партии Западной Белоруссии — А. В.) в ее революционной работе», решение о создании которого было принято на заседании бюро ЦК КП(б)Б 17 июля 1924 г.[2]. По линии Наркомпроса республики в вузах БССР на льготных условиях выделялись места для западнобелорусской молодежи[3]. Благодаря этому западнобелорусские юноши и девушки (среди них учащиеся и выпускники Виленской и Новогрудской белорусских гимназий, не имевшие шансов получить высшее образование в Польше) нелегально переходили польско-советскую границу и поступали на учебу в БССР, после завершения которой с энтузиазмом включались в общественно-политическую, социально-экономическую и культурную жизнь республики Вместо «заграничного бюро» в марте 1925 г. было создано Представительство ЦК КПЗБ при ЦК КП(б), которое фактически являлось минским филиалом Представительства Компартии Польши при Исполкоме Коминтерна в Москве и просуществовало до лета 1937 г. Кроме материальной помощи западнобелорусскому движению с востока оказывалась и моральная поддержка, хотя и регламентированная директивными идеологическими мерами высших партийных органов.

Однако нельзя чрезмерно абсолютизировать воздействие советского фактора. Польским властям было очень выгодно демонстрировать (особенно на европейском уровне) западнобелорусское движение через призму коммунистической угрозы. Прикрываясь обвинениями в зависимости деятелей Западной Белоруссии от Москвы и Коминтерна, польские власти имели всегда козыри в применении репрессивных действий не только против коммунистов, но и других западнобелорусских партий и объединений, за исключением немногочисленных полонофильских.