Западная философия от истоков до наших дней. Т. 4. От романтизма до наших дней

Иметь опыт — думать, воображать, мечтать — значит иметь во всем личный опыт. Но не выраженный каким- либо образом опыт не может быть критически использован. Как же выразить опыт и почему критика должна принять его в расчет? Ответ Авенариуса: «Любая область нашей среды устроена таким образом, что индивиды на определенном этапе познания говорят: "Это следует проверить"». Опыт он определяет так: «Если среда — предпосылка утверждения, то последнее полагается как опыт». Опыт таков только в той мере, в какой он присвоен. Утверждение есть опыт, а содержание утверждения («das Ausgesagte») есть испытанное.

Итак, Авенариус говорит о социальном опыте, о коммуникативном процессе, о средствах выражения, вербальном поведении («das Aussagen»). Невербализованный опыт есть противоречие в определении. В отличие от традиционных эмпириков и позитивистов, опыт Авенариус рассматривает как необъятную массу опытных утверждений, служащих материалом для критики; в свою очередь критика исследует опытные условия и т. д.

Один из выводов критики «чистого опыта» — возвращение к «естественному понятию мира». Существует множество понятий мира, и все они суть исторические конструкции, включая «истины в себе и для себя»: знание, верование и опыт, которые связаны с конкретными и различными социальными средами. Это исторические конструкции, несмотря на то что некоторые считают свои понятия абсолютными и вечными истинами. Критика призвана очистить понятие о мире от разночтений, мифических и философских фантазий, чтобы получить в конце концов универсальную концепцию мира, значимую везде и для всех. Естественная концепция мира состоит из трех основных положений: 1). Существуют индивиды; 2). Есть элементы окружающей среды; 3). Между индивидами и элементами среды есть множество отношений, как и между элементами среды.

1.3. По ту сторону различия «физического» и «психического»

Греческие философы любили бродить по рынкам, но не затем, чтобы купить или продать что-то, а из любопытства, желания понаблюдать за снующим туда-сюда народом. Так Авенариус пытается заставить заговорить сами вещи, предполагая, что, с одной стороны, есть среда со множеством составляющих ее элементов, с другой стороны — индивиды со множеством суждений. Элементы среды формируют предпосылки, то, о чем нечто говорится. Среда определяет человеческий опыт посредством нервной системы. Последняя зависит не только от воздействий среды, но и от потребляемой пищи.

Опыт есть непрерывная цепь жизненных реакций организма на среду. Аутентичны все виды опыта, включая сновидения и бред безумца. Однако критика имеет дело не с данными внешнего мира, а с данными языкового поведения людей. В этом смысле критика выступает как метафилософия, в рамках которой критик подвергает анализу формулируемые кем-то утверждения.

В чистом опыте каждый человек застигнут в определенной ситуации, т. е. индивид и среда связаны так, что это соотношение нельзя отменить. Индивид и среда противоположны, но обе реальности принадлежат одному опыту. «Когда, например, говорят: "Я вижу дерево", — это значит: "Я и дерево есть содержание одной и той же данности"». Получается, то, что критик описывает, есть опыт интеракции, взаимодействия среды и нервной системы индивида. Это биологическое событие, состоящее из элементов (например, «зеленое», «холодное», «горячее», «твердое», «мягкое», «сладкое», «горькое» и т. д.) и характеристик («приятное», «неприятное», «красивое», «безобразное» и т. д.). Помимо элементов и характеристик, нет ничего другого. По этой причине Авенариус элиминирует различие между физическим и психическим. Есть разные виды биологической зависимости индивида от среды, но реального дуализма опыта нет, как нет серьезной разницы между вещью и мыслью, материей и духом.

Нет никакого основания говорить (в духе Канта), что Я наделено категориальными структурами. То, что наша центральная нервная система позволяет нам иметь комплекс представлений, означает лишь, что мы хорошо адаптированы к среде. Отсюда принцип «экономии мышления». С одной стороны, мышление рассматривается как продукт прогрессивного приспособления к среде, как максимальный результат минимальных усилий. С другой стороны, философия становится критикой чистого опыта, задача которой — очистить культурную среду от ненужных продуктов умственной деятельности (например, материалистических или спиритуалистических взглядов на мир) ввиду бесплодности и неразрешимости споров между ними.

1.4. Вред «интроекции»