Западная философия от истоков до наших дней. Т. 4. От романтизма до наших дней

В марксизме Вебера не удовлетворяет жесткая детерминация между базисом и надстройкой (структурой и суперструктурой), положенная в основу общей интерпретации истории. В противовес марксистской точке зрения, Вебер утверждает, что «социально-экономическую проблематику мы можем делить на события и комплексы таких норм, институтов и т. п., культурное значение которых в существенной для нас части состоит в их экономической стороне, которые серьезно нас интересуют только под этим углом зрения, — примером могут служить события на бирже или в банковском деле. Подобное обычно происходит (хотя и необязательно) тогда, когда речь идет об институтах, преднамеренно созданных или используемых для осуществления какой-либо экономической цели. Такие объекты нашего познания можно в узком смысле назвать "экономическими процессами" или институтами. К ним присоединяются другие, которые — как, например, события религиозной жизни, — безусловно интересуют нас не под углом зрения их экономического значения и не из-за этого, но которые в определенных обстоятельствах обретают значение под этим углом зрения, так как они оказывают воздействие, интересующее нас с экономической точки зрения, а именно "экономически релевантные" явления. И наконец, в числе не "экономических" в нашем понимании явлений есть такие явления, экономическое воздействие которых вообще не представляет для нас интереса или представляет интерес в весьма незначительной степени, как, например, направленность художественного вкуса определенной эпохи... Так, например, комплекс отношений между людьми, норм и определяемых этими нормами связей, именуемых нами "государством", есть явление "экономическое" под углом зрения его финансового устройства. В той мере, в какой государство оказывает влияние на хозяйственную жизнь посредством своей законодательной функции или другим образом (причем и тогда, когда оно сознательно руководствуется в своем поведении совсем иными, отнюдь не экономическими мотивами), оно "экономически релевантно"... Из сказанного явствует, что, с одной стороны, сфера «экономических» явлений не стабильна и не обладает твердыми границами, с другой — что "экономические" аспекты явления отнюдь не "обусловлены только экономически" и оказывают не только "экономическое влияние", что вообще явление носит экономический характер лишь в той мере и лишь до тех пор, пока наш интерес направлен исключительно на то значение, которое оно имеет для материальной борьбы за существование»[8].

Нам хорошо понятно, что здесь Вебер пытается разгерметизировать марксистскую установку. Чтобы увидеть научный потенциал марксизма, необходимо освободить его от односторонности и догматизма. Принимая экономическую интерпретацию истории, философ не согласен с так называемым материалистическим пониманием истории в старом гениально-примитивном смысле «Манифеста Коммунистической партии». «Оно господствует теперь только в сознании любителей и дилетантов. В их среде все еще бытует своеобразное представление, состоящее в том, что их потребность в каузальной связи может быть удовлетворена только в том случае, если при объяснении какого-либо исторического явления, где бы то ни было и как бы то ни было, обнаруживается, или как будто обнаруживается, роль экономических факторов. В этом случае они довольствуются самыми шаткими гипотезами и самыми общими фразами, поскольку имеется в виду их догматическая потребность видеть в "движущих силах" экономики "подлинный", единственно "истинный", "в конечном счете всегда решающий" фактор... Впрочем, почти все науки, от филологии до биологии, время от времени претендуют на то, что они создают не только специальное знание, но и "мировоззрение"»[9].

Абсолютизировать новую перспективу, особенно когда она едва обнаружена, — типично для любой дисциплины. Поэтому «защита трудящихся» была вопросом вопросов на одном этапе, чтобы на следующем показать очевидную научную бесплодность так узко взятой перспективы. Вебер в итоге приходит к следующим выводам: 1) марксистская трактовка может быть принята как одна из объяснительных гипотез, нуждающихся в последующей проверке; 2) как научная картина мира, претендующая противоречивым образом на статус необсуждаемой догмы, она решительно неприемлема; 3) впрочем, это не значит, что каузальная интерпретация истории и цивилизации должна быть заменена интуитивистской. И та и другая могут служить пропедевтикой к исследованию, но не заключением.

9. «РАСКОЛДОВАНИЕ МИРА» И ВЕРА КАК «ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ» ИНТЕЛЛЕКТА