Западная война (СИ)

У механика — водителя была ручка регуляции объема подачи перегретого пара, не водяного, аммиачного, который после отработки уходил в достаточно компактный конденсатор. Ведь объем рабочего тела был очень небольшой. И два рычага, как на обычных гусеничных тракторах, которым перекрывалось окно подачи пара на левый или правый блок цилиндров, что приводило к снижению тяги на нем. Гибкому и очень аккуратному, что позволяло очень мягко подруливать и выписывать довольно изящные криволинейные траектории движения. Плюс, на каждый блок цилиндров имелась своя реверс — система, включаемая двумя отдельными, независимыми ручками. Ничего хитрого — банальное переключение между двумя блоками золотников газораспределения.

Никакой КПП. Никаких сцеплений. Никаких фрикционов. Даже карданного вала не было. Технически очень простая схема, позволяющая пусть не быстро, но легко возить все свои семь тонн веса. Пятнадцать километров в час по шоссе машина развивала вполне уверенно. А больше и не требовалось. При этом работать могла на любом жидком топливе — бензине, керосине, газойле, сырой нефти, подсолнечном масле, спирте… да на всем, что горит. Просто залил, отрегулировал форсунки в камере сгорания и поехал.

Аммиак — штука рисковая. Однако его особенности позволяли использовать котел высокого давления с малым рабочим телом, исключающим неприятности[2]. Считай этакий вариант на тему двигателя Добль, только лет на десять раньше и с рядом недоступных братьям фишек и решений. Что и не удивительно. Ведь над этим направлением силовых установок не частные энтузиасты работали, а специально организованные КБ с мощным финансированием и стимулированием, да вот уже как два десятилетия, не только ведя свой поиск, но и отрабатывая удачные идеи из будущего, творчески их осмысляя. А Император хоть сам и не был силен, но идей из пула разного рода технологий мог накидать массу. Языков вертеть ведь не мешки ворочать. Что, впрочем, хуже не делало, позволяя категорически ускорять научно — исследовательские процессы за счет уменьшение бесплодных попыток и вариантов…

Эти машинки были сблокированы по две в отделение. По восемь во взвод. Три таких взвода сводились в танковую роту, по три роты в батальон, а три батальона уже в полк. Никаких сложностей. Никаких необычностей или «гостинцев» из эпохи Второй Мировой. Почти все в рамках Первой Мировой, во всяком случае на уровне философии. Император был уверен — лишнего пока показывать не нужно, самому пригодится. Поэтому он решил применить танки самым банальным и подходящим для эпохи вариантом — в качестве средств поддержки пехоты в наступление.

И применил.

Шутка ли? Двести шестнадцать танков! И у каждого плотность огня — Ух! Считай передвижной пушечный дзот… с дополнительным ручным пулеметом, который тоже немало дел мог наделать.

А за ними двигались пехота Имперской гвардии. Как могла. С личным составом, конечно, провели беседы. До всех офицеров и унтеров довели тактику, а те ее проговорили по несколько раз с нижними чинами. Но для них всех танки были в новинку. И взаимодействие с ними оказалось чем — то крайне диким. Даже такое примитивное. Но немцам это не помогло. Вообще. Никак.

Танки выкатывались из — за гребня складки местности всей толпой и шли вперед малым ходом. Достаточным для того, чтобы пехота за ними поспевала. Шли и вели на ходу огонь из своих орудий и пулеметов, стремясь подавить вражеские позиции и не давать им стрелять по сопровождающей их пехоте.

Подходили на дистанцию в полсотни метров и останавливались, пропуская пехоту вперед и поддерживая ее огнем. А та, прорываясь к траншеям, закидывала немцев гранатами и добивала плотным стрелковым огнем в упор.

И сразу продвигались дальше.

Саперы устанавливали заряды в стенках траншей.

Взрывы.

И танки один за другим перекатывали по этой канаве с пологими стенками на другую сторону. Благо, что гусеничный двигатель и паровая машина позволяли очень здорово тянуть на малом ходу. Ни один ДВС не сравниться. Так что перли они как… как танки.

И снова в бой.

Танки выкатывались вперед, открывая огонь из своих орудий на подавление противника, пехота пряталась за ними и шла следом, готовясь атаковать рывком следующую «полосу препятствий». Причем, само собой как — то получилось, что пехотинцы не рассеивались по фронту, а сбивались в кучи за танком, используя его как щит. Ведь идти приходилось в полный рост, чтобы успевать.

Немецкая оборона сыпалась и крошилась, разваливаясь. Ведь у Кайзерхеер не было никаких средств противотанковой обороны. Даже патронов для винтовок с бронебойными пулями. Да, имелись 37—мм гранатометы, сделанные по аналогии с русскими образцами, но они своими снарядами ничего пробить не могли, ибо были они не бронебойными, а либо осколочными, либо шрапнельными. И их 15—мм подобной брони, особенно наклонно, уверенно держали. Имелись и пушки, как калибров в три дюйма, так и больше. Но они были совершенно не пригодны для стрельбы по малоразмерным подвижным целям. Тем более, что располагались они, учитывая опыт Русско — Японской войны, на закрытых позициях.