Западная война (СИ)

Прокрутив все эти мысли в голове Николай Александрович скривился, как от зубной боли. Все было - как обычно. Все было - как всегда. Борьба за место под солнцем с преследованием всех и каждого своих и только своих интересов. И союзник в этом деле было не более чем ресурсом для достижения личного успеха. Впрочем, это не плохо… совсем неплохо. Было бы намного хуже, если бы кто-то из крупных политических игроков стремился ублажить невидимого друга, пуская ради своих навязчивых идей весь мир под откос. Жить среди мерзавцев было очень опасно, но жизнь среди идеалистов опаснее вдвойне…

[1] Первая индустриализация России была начата Алексеем Михайловичем и в полной мере реализована его сыном Петром I Великим. В эти полвека буквально с нуля была создана вполне современная по тем годам мануфактурная промышленность, обеспечившая экономически и технически взлет в Золотой век России – XVIII век. Но дальше Петр умер и развитие пошло инерционно. Второй индустриализацией занялся Александр II Николаевич в 1860-е годы, создав современную фабричную промышленность России, начав массово строить железные дороги и прочее. Но взлет этого этапа уперся в узость внутреннего рынка – негде развернуться. Из-за чего Россия попыталась закрепиться в Китае, с целью превращения его в свою колонию, что вылилось в Русско-Японскую войну. В оригинальной истории Россия ее проиграла, что и спровоцировало, по сути, резкое обострение внутренних противоречий ее элит. И, как следствие, падение Империи. Здесь же, Россия выиграла войну, получив Китай, Корею и Японию себе в фактически колонии, но и прогревалась по схеме Франклина Делано Рузвельта.

[2] Здесь идет отсылка к фразе Наполеона «Бог на стороне больших батальонов», и возращению на нее со стороны Вольтера, что «Бог на стороне не больших батальонов, а метких стрелков». Император принципиально старался избегать концепции «больших батальонов» из-за ее категорической разрушительности для экономики и социума. Тот же Наполеон оставил Францию, после своего окончательного падения, в жесточайшем экономическом кризисе и демографической яме.

[3] Флаг-офицеры в обновленной России именовались генералы и адмиралы.

[4] В них использовалось много металлических деталей для повышения прочности, легкости и надежности. А, например, колесо стандартного образца шло сразу оснащенное роликовым подшипником качения. Грубым и дешевым, но одно только это решение повысило удельную эффективность использования повозок за счет кардинального снижения силы трения. То есть, по сути, подняло грузоподъемность повозок.

Часть 1. Глава 7

Глава 7

1914, апрель 13-15. Восточная Пруссия

Утро.

Тишина.

Туман.

Только птички чего-то чирикали, переговариваясь о своем. Может быть о любви, а может и о славных предках – манирапторах или даже натурально целурозаврах. Кто их разберет?

Полковник[1] Лейб-Гвардии Гусарского полка Александр Александрович Блок вышел из штабного вагончика и с нескрываемым удовольствием вдохнул свежий прохладный воздух. Начинался новый день этой войны. Это странной войны...

О ней поговаривали давно, но никто бы и предположить не мог, что она начнется подобным образом. Немцы, сила которых считалась в скорости проведения мобилизации и прекрасных железных дорогах, просто оказались неспособны это все реализовать. В то время как русские, не обладавшие большой армией мирного времени, по оценкам всех экспертов вынуждены были бы дожидаться завершения затяжной мобилизации. То есть, не имели стратегической инициативы и эту партию при любом раскладе должны были начинать немцы. Однако… Российская Императорская армия перешла в наступление без раскачки – в первый же день войны. Теми силами, которыми обладала.

Да как перешла!

Лихо! Дерзко! Решительно!

К 13 апреля Северный фронт полностью контролировал нижнее течение Вислы, отрезая по которой Восточную Пруссию и часть Западной от остальной Германии. Осадил Данциг, блокируя его минимальными силами и обстреливая канонерками. Осадил Кёнигсберг, изолировав обширные склады вооружений, расположенные в нем от мобилизованных в Пруссии резервистов.

Войска же мирного времени, стоявшие в этом регионе, усиленные резервистами, удалось оттеснить к Висле и прижать к ней, обложив со всех сторон. Как писали газеты – «немец угодил в котел, как кур во щи[2]». И теперь, не ожидая, пока Берлин изыщет силы для деблокирования своих войск восточнее Вислы, на них начал накатывать первый отдельный корпус Лейб-гвардии, который не входил в состав ни одного из фронтов, находясь в резерве Ставки Главнокомандующего.

В этом варианте истории немцы концентрировали основной объем своих частей мирного времени не на Западном фронте, а на Восточном. Из-за чего их и «прижалось» к Висле приличное количество.