Западня

Игорь не понял, в какой момент сын исчез из кабинета. Он отлучился в уборную меньше, чем на минуту, но когда вернулся, Макса уже не было. Только что он сидел на диване и читал свою книжку, и вот, от него уже и след простыл. Игорь едва не прибил секретаршу, бедная женщина клялась и божилась, что не заметила, как ребенок выскользнул из отцвоского кабинета. Бросив все дела и сообщив Диме о пропаже, он побежал на поиски ребенка. Который и обнаружился с Леоновой во внутреннем дворе.

— А почему он не улыбался много месяцев? — вдруг задала вопрос Леонова. Прежде, чем успела его осмыслить. Наверняка, этого не стоило делать, в конце концов, это была личная жизнь ее начальника, не за чем было в нее лезть, но ведь слово — не воробей…

— После того как его мать… покинула нас, Макс грустит. Все время. Ни психологи не помогают, ни мои старания… — Лия промолчала в ответ. Она не ожидала услышать подобную откровенность. И «покинула» — это означало, что Громов — вдовец? Но кольца на пальце не было, да и убитым горем он не выглядел… — Не знаю, как тебе это удалось… — Игорь указал на окно и Леонова вынуждена была подойти к нему ближе. А картина открылась и впрямь занимательная. Подоспевший после их ухода Ковалев катал мальчика на спине, а тот, кажется, снова смеялся. По крайней мере, так это выглядело с высоты десятого этажа.

— Сколько ему лет?

— Семь. — Леонова кивнула, замолчала. Лия не знала, что говорить людям в такой ситуации. Она бы и рада была поддержать Громова, только вот друзьями они не были, а ситуация, в целом, была неловкая.

— Ты ведь не просто художник, Лия? — неожиданно поинтересовался Громова, разворачиваясь к сотруднице.

— В смысле?

— Твое образование ведь предусматривает право преподавания? — уточнил Игорь.

— Ну да… — Лия действительно была «педагогом», вот только никогда подаваться в учителя не собиралась. Нынешняя молодежь ее пугала, да и зарплаты в сфере образования были мизерными. Но даже не в последнем было дело. Леонова училась живописи с самого детства и не для того, чтобы потом часами биться с теми, кому это не всегда было интересно. У нее были свои задумки, планы, она хотела реализоваться именно, как художник.

— То есть при желании ты можешь учить.

— К чему Вы клоните, Игорь Дмитриевич? — Лие совсем не нравился тон, которым заговорил босс. Более того, не нравилось в какой близи он находился. Так Леонова слышала запах его парфюма, могла разглядеть каждую черточку лица, заметить маленькую россыпь морщинок возле глаз… в общем, Громов однозначно находился слишком близко, но отступать было бы как-то трусливо, поэтому Лия упрямо продолжила стоять на своем месте.

— У меня есть к тебе предложение. Новое. Улучшенное. Я уверен, что тебя достало то, что творилось в последнее время. Урезанная зарплата, неинтересные проекты, отчеты, которые все время надо переделывать, — Лия задышала быстрее привычного, руки невольно сжались в кулаки. Хотелось ударить наглеца прямо, как учил отец на случай, если кто-то решит зайти с его дочерью дальше нужного. Вот только ударив начальника, Леонова точно не избавилась бы от проблем, скорее, наоборот, в несколько раз их приумножила бы.

— И?

— Я предлагаю вот что… я забываю о том, что случилось на новогодней вечеринке, я забываю обо всех наших разногласиях, все возвращается на круги своя…

— Где мне расписаться кровью? — Лия не смогла удержаться от ядовитого комментария. Чем больше Игорь говорил, тем сильнее его хотелось, как следует пнуть.

— Смешно, — хмыкнул Громов. — У моего ребенка… у Макса большой стресс вот уже несколько месяцев, и я делаю все, чтобы ему стало лучше, но у меня плохо выходит. Конечно, я не уверен в том, что это сработает во второй раз, но я рискну. Ты за несколько минут общения с ним добилась того, чего не смог добиться самый дорогой детский психолог столицы.

— Я жду конкретики, — ледяным тоном отрезала Лия.

— Приходи к нам завтра. Я скажу Максу, что у него новый учитель рисования. Ты ведь можешь учить моего сына рисованию? Это несложно… и я буду оплачивать эти уроки по достойной цене. Даже сделаю больше — верну тебе твою изначальную зарплату. Ну как? Что думаешь? — Лия сощурилась и замолчала на несколько секунд. Внешне Громов оставался спокойным, но его выдали глаза. В серых омутах плескалось беспокойство и неуверенность. Надо же… а ведь последнего Лия никогда не видела, никогда Игорь не выглядел слабым или беспомощным, а тут…

— Нет. — Громов изменился в лице, во взгляде отразилось что-то очень похожее на шок.

— Ладно… — Игорь шумно выдохнул, кивнул, словно пытаясь взять себя в руки. — Я обещаю, что выплачу урезанные премии за предыдущие месяцы. И Есенину не трону, — проговорил Громов. Впрочем, трогать Марию он и так не собирался, она была способом шантажировать Лию. Игорь не врал, когда говорил, что она ценный сотрудник, более того, он не собирался вмешивать в личные разборки ни в чем не повинную девушку.

— Хм…

— Ну же, соглашайся! Я прошу немного, — теряя терпение, прорычал Игорь. Лия поняла, что Громов злится, потому что шеф изменился в лице.