Западня

Парни и впрямь оказались непростыми, но хорошая сумма денег решила их проблему. Благо, деньги у Димы всегда водились и отдать их ради Марии было не жалко. Он перевел им то, что они потребовали и, можно сказать, они отделались малой кровью. Вот только состояние Есениной ему совершенно не нравилось.

— Иди сюда, — он снова заключил девушку в объятия и поцеловал ее в темноволосую макушку.

— Сколько я тебе должна вернуть? — Мария не попыталась вывернуться из его объятий и это только обрадовало Ковалева. Впервые за долгое время он мог ее обнимать.

— Ничего. Ты мне не должна ничего, — тихо ответил он.

— Так не пойдет! — Есенина выпуталась из чужих объятий и взглянула на Диму. — Почему ты вообще приехал? Далась я тебе?!

— Маш, прекрати, тебе нужно успокоиться…

— Ты ко всем вот так вот бежишь на первый зов? — Маша и сама не понимала, почему кричит, почему нападает на своего коллегу. Она не могла понять, на кого именно злилась в этой ситуации: на него или на себя. А может быть, на тех парней, что наговорили ей чудовищных вещей. Ее до сих пор брал озноб от этих мыслей. Ей казалось, что она никогда не забудет их лиц и того, что они обещали с ней сделать, если «хахаль не подвезет им денег».

— Нет, не ко всем, — спокойно, в отличие от собеседницы, ответил Ковалев. — Я приехал к тебе, потому что ты — это ты.

Есенина замерла. Провела рукой по щекам, стерла слезы. Выпрямилась на своем сидении и отвернулась от Ковалева. Хоть убей, а она не знала, почему позвонила именно ему. Вообще, ни то, чтобы у нее был богатый выбор, но она могла набрать своих старых приятелей, Лию, да Громова, в конце концов! По словам некоторых коллег, Игорь всегда и всех выручал в сложных ситуациях, никогда и никому не отказывал в тяжелых случаях, но Маша позвонила именно Диме.

— Маш… ты куда ехала-то в такой час? — Дима протянул руку, снова провел по темным локонам с каким-то трепетом, необъяснимой лаской.

— К любовнику! — зло ответила она, принимаясь смотреться в зеркало на панели. Благо, макияжа на ней не было, никаких размазанных карандашей, но глаза были страшно красными и опухли от долгих рыданий.

— Ага, так я и поверил.

— Зачем тебе?

— Отвести тебя туда хочу. Куда-то же ты колесила в десять вечера, — Дима пожал плечом. Он сидел на водительском сидении, Мария — рядом. Автомобиль Ковалева был припаркован чуть поодаль от ее Hуundаi.

— Никуда я не ехала…

— Маша…

— Ну в гипермаркет я ехала, ясно? За выпечкой! Да, вот такая вот стремная неудачница, в десять вечера колесила за булочками, потому что… — договорить ей не дали. Дима как-то странно усмехнулся, а затем потянулся к ней с одной единственной целью — поцеловать.

Глава 25

Игорь приветливо улыбнулся и пригласил гостью пройти внутрь. Лия, как и всегда, была обворожительна. Леонова всегда одевалась довольно просто, волосы чаще всего были заплетены в две игривые косы, макияж на ней можно было увидеть редко, но даже без всех этих атрибутов, она была по-настоящему красива. Громов не был уверен, что сотрудница отдавала себе в этом отчет, уж больно просто и неприхотливо она вела себя, совсем не как те избалованные и зазнавшиеся куклы, с которыми ему приходилось иметь дело. Однако именно этот факт и делал Лию еще краше. По крайней мере, в его глазах.

После их встречи с Максом, отношение к Леоновой изменилось. Не сразу, постепенно, Игорь присмотрелся к ней и увидел нечто такое, что совершенно не думал обнаружить при детальном рассмотрении. И если раньше его целью было наказать чертовку, дерзнувшую так грубо вести себя с ним, то сейчас все было немного иначе. Вот уже больше двух недель Лия приходила к ним домой, нянчилась с его сыном и учила Макса рисовать. К слову, последний стал медленно, но все же оттаивать. Теперь Игорь чаще замечал, как сын улыбается, Макс проявлял больше заинтересованности в учебе, но самое главное, стал снова общаться со своим отцом.

Громов не мог сказать точно, влияние Лии это или нет, но они часами рисовали вместе, читали комиксы, о чем-то разговаривали. Леонова оставалась с ними на ужин, благо, стала готовить сама, баловала их с Максом своими прекрасными кулинарными способностями.

Впервые за долгие месяцы внутренней пустоты и одиночества, внутри стало распускаться иное чувство. Как его окрестить, Игорь пока не знал, да и спешить не хотел, понимал наверняка только одно — Лия и впрямь успела понравится ему, и на сей раз, не только своей внешностью, но и своими человеческими качествами. Далеко не каждая девушка стала бы так возиться с чужим ребенком. После того, как Игорь себя вел, он полагал, что Лия будет «отрабатывать положенный час» и уходить, а она… Леонова вела себя так, будто Макс ей не был чужим и Громова это чертовски подкупало.