Западня для Евы (Ловушка для Евы)

Много времени Рорку не понадобилось. С замками любого рода он всегда справлялся быстро. Руки у него были ловкие, проворные, сноровистые – настоящие руки вора! – но, поскольку он работал ими для нее, а частенько и в непосредственном контакте с ней, Еве грех было жаловаться.

Когда он закончил, тяжелые двери почти беззвучно разъехались в боковые пазухи и перед ними открылась студия Блэра Биссела.

Здесь он тоже устроил себе просторное помещение – и, судя по всему, такой выбор был оправдан. Повсюду был металл: длинные балки, короткие брусья, кубы, круглые ядра. Пол и стены были облицованы каким-то блестящим жаростойким материалом, выполнявшим двойную функцию: он не только предохранял от пожара, но и отражал все находящееся в мастерской оборудование, а также очередной шедевр Биссела, оставшийся незавершенным.

На длинном металлическом столе лежали инструменты, похожие на средневековые орудия пыток; в разных углах стояли четыре большие цистерны на роликовых платформах. По прикрепленным на них манометрам и шлангам Ева догадалась, что цистерны наполнены каким-то воспламеняющимся газом для сварки, или плавления, Или еще чего-то в этом роде.

Может, Биссел и развлекался здесь с дамочками, но вообще-то свою работу он явно принимал всерьез.

Одна стена служила стендом для рисунков. Одни, похоже, были сделаны вручную, другие представляли собой компьютерную графику. Поскольку один из рисунков соответствовал перекрученному и ощетинившемуся металлическому монстру в самой середине мастерской, Ева догадалась, что это наброски кошмарных скульптур Биссела.

Она обошла центральную скульптуру кругом, и только тут до нее дошло, что из чудовищной путаницы металла вырывается нечто вроде руки с растопыренными пальцами, словно в отчаянии тянущейся куда-то ввысь.

Ева вернулась к наброску и прочитала подпись внизу: «Бегство из ада».

– И кто покупает такое дерьмо? – удивилась она.

– Коллекционеры, – объяснил Рорк, разглядывая высокую, явно женскую фигуру, очевидно, пытающуюся разродиться чем-то, не имеющим отношения к человеческому роду. – Корпорации и частные лица, желающие прослыть покровителями искусств.

– Только не говори мне, что у тебя тоже это есть!

– Вообще-то, нет. Его работы мне ничего не говорят.

– Ну, это уже кое-что. – Повернувшись спиной к скульптуре, Ева прошла к компьютеру, установленному в дальнем конце мастерской. По пути она оглядела склад стальных балок. – Интересно, как он доставлял сюда все эти штуки и вывозил отсюда свою продукцию? Многие из них ни за что не войдут в лифт.

– Есть грузовой лифт, ведущий на крышу. Вот там. – Рорк указал на восточную стену. – Установлен на его собственные средства. По размеру втрое больше стандартного грузового лифта. На крыше имеется вертолетная площадка. Оборудование и материалы ему доставляли по воздуху и точно так же вывозили готовые работы.

Ева покосилась на него.

– Только не говори мне, что этот дом принадлежит тебе!

– Отчасти, – рассеянно ответил Рорк, изучая металлические фигуры. – Это корпоративная собственность.

– Знаешь, на определенном этапе это становится просто неприличным.

Он поднял брови с видом полнейшей невинности.

– В самом деле? Не понимаю, почему.

– Где уж тебе понять! Да, кстати… – Ева засучила рукав жакета и начала расстегивать браслет. – Забери у меня эту штуку, будь так добр. Я про нее забыла, когда мы выехали на место. Пибоди с этого браслета глаз не сводит, хотя делает вид, что не смотрит, и меня это нервирует. А если я спрячу его в карман, могу и потерять.

– А знаешь, – вздохнул Рорк, – люди обычно носят драгоценности, чтобы другие их замечали. Восхищались, завидовали…

– Вот потому-то люди, обвешанные бирюльками, так часто становится жертвами ограблений!

– Это оборотная сторона медали, – согласился Рорк и сунул браслет в карман. – Но жизнь вообще полна опасностей. Ладно, буду считать, что, сохранив для тебя этот браслет, я избавляю глотку какого-нибудь невезучего уличного грабителя от смертельного контакта с твоим башмаком.

– Чуешь родственную душу? – усмехнулась Ева. Она попыталась включить компьютер – с тем же успехом, что и в доме Биссела.

– Почему художник так глубоко шифрует свои компьютерные данные? Это похоже на паранойю.

– Дай-ка мне над ним поработать, тогда и узнаем.

Чтобы не мешать Рорку, Ева еще раз прошлась по мастерской. К студии примыкала красно-белая ванная комната с ванной-джакузи, сушильной кабиной и такими же, как у Рорка, роскошными полотенцами. Тут же была и спальня – небольшая, но со всеми удобствами. Биссел явно ценил удобства.

Толстый и мягкий гелевый матрац, черное шелковое постельное белье, очень сексуальное. Одна стена была сплошь зеркальной. Ева вспомнила спальню и ванную у него дома. Судя по всему, Бисселу нравилось смотреть на себя, нравилось наблюдать за собой с женщинами. Эгоист, самовлюбленный нарцисс!