Западня для князя

Георгий осмотрелся по сторонам, тронул поводья, поторапливая своего гнедого коня. Сотник хотел поскорее добраться до места — он ощущал неясное беспокойство. Такое с ним просто так не случалось.

Вдруг впереди раздался оглушительный свист. Со всех сторон посыпались с деревьев и стали вылезать из сугробов непонятно как одетые люди. Времени не было даже подумать, пришлось тут же отбиваться. Мысли мелькали в голове в такт порывистым движениям.

На ловца и зверь бежит! Господа разбой-нички пожаловали.

Отбросил трех самых назойливых, достал меч, и тут свет в его глазах померк.

В себя Георгий приходил долго. Пытался на чем-нибудь сосредоточиться, но никак не мог — болела голова. Видно, на нее обрушился молодецкий удар дубиной.

Одно сотник понял сразу: была ночь. Он лежал недалеко от костра прямо на снегу. Костер освещал лица сидящих вокруг. Они Георгию показались странными. С большим усилием он осознал: среди сидящих были и русские и татары. Они, по-видимому, неплохо друг с другом ладили, и это было удивительно.

Нужно очнуться. Открыть глаза и больше не погружаться в небытие.

Сознание принесло горечь.

Как глупо! Неизвестно, к кому попал в плен, и людей не уберег.

Он попытался оглядеться. Это удалось ему с трудом. Голова отозвалась болью на первое же движение. Тем не менее, он успел заметить сидящую в небольшом отдалении группу людей. Это был его отряд. Что ж, они живы, хотя, кажется, некоторые из них ранены.

Слава Богу! Хоть какое-то утешение.

Один из сидящих вокруг костра вдруг резко повернул голову, встал и подошел к Георгию.

— Ну как? Оклемался? — спросил он с издевкой.

Сотник даже не попытался встать или сесть: берег силы. Кто знал, для чего они ему понадобятся.

— Да, — ответил он хрипло, в горле пересохло.

Георгий рассматривал заговорившего с ним человека. Мужик походил на медведя-шату-на. Широк в плечах, высок, косматый, даже полушубок на нем был надет мехом наружу, что придавало ему еще больше схожести с медведем. Лицо было широкое, открытое, заросшее густой бородой. Мохнатые брови. И только веселые голубые глаза, смотревшие из-под бровей, как-то не вязались с угрюмым обликом хозяина леса. Впрочем, медведь-шатун изучал Георгия в ответ.

— Ну, и где обоз? — спросил разбойник.

— Какой обоз?! — удивился сотник. Он никак не ожидал такого вопроса.

— Известно какой — купеческий! Где спрятали? Где оставили, ироды? — разбойник нахмурился. Похоже, он спрашивал вполне серьезно.

— Нет никакого обоза и не было, — ответил все еще удивленный сотник.

— Нет, значит… — разбойник призадумался. — Тогда кто вы, если не передовой отряд?

— Кто мы и куда едем — это наша забота, — ответил Георгий ровно. Однако сказано это было таким тоном, чтобы предотвратить дальнейшие расспросы.

Лицо разбойника помрачнело. Он задумчиво продолжил:

— Не очень-то ты любезен, мил-человек. Хотя сам вижу: люди вы княжеские. А вот куда едете — это вопрос. С собой только оружие. Поживиться нечем. Не рубахи же сдирать! Не нехристи мы все же… — разбойник на секунду замолчал. — Да вот, грамотки я у тебя забрал. Слышь, что там писано-то? Грамоте обучен али нет?

Георгий невольно поднес руку к груди. Княжеских грамот действительно не было!

— Не нам с тобой читать эти грамоты, — неожиданно зло ответил он, — а куда мы едем, знать тебе не положено. Только знай, что князь так этого не оставит. Положит конец вашему разбою. Всех в колодках в Галич на суд отправит.

— Ну, нас еще споймать надо, — невозмутимо продолжал рассуждать разбойник. — Ведь не ловить же вольных людей вас отправили?.. — Он с сомнением посмотрел на сотника. — Слишком вас мало. Может, расскажешь? Али помочь? Это запросто, — он недобро усмехнулся, — и не таким гордым языки развязывали.

— Не думаю, что у тебя получится, — в лице сотника ничего не дрогнуло, хотя внутри невольно похолодело. Его голос звучал твердо.

— Верю, — неожиданно согласился разбойник, — видел твои отметины, когда обыскивал. Кто постарался, свои или чужие?

— Татары, — глухо ответил Георгий.

— Так чего же ты служишь для них, людей русских предаешь! — вскричал разбойник. — Думаешь, не знаем мы, что убили тут численника ордынского, а князь велел убийц тех сыскать и смерти предать! Не тебе ли поручено?

— Я не предатель! — несправедливость обвинения захлестнула сотника, он резко приподнялся, но удержаться не смог. Голова закружилась, и он опять рухнул в снег.

— Ладно, лежи, отдыхай, не твоя то вина. Человек ты, похоже, справедливый. Завтра договорим.

Разбойник встал и пошел к костру. Там он, видимо, пересказал свой разговор. От сидящих отделились двое. Они приподняли Георгия, перенесли поближе к костру и положили на медвежью шкуру, прикрыв его другой. Сотник закрыл глаза. Ему нужно было отдохнуть. Набраться сил перед завтрашней беседой.