Западня глобализации: атака на процветание и демократию

Дерегулирование в сочетании с манией эффективности ведет к самоуничтожению. Тем не менее большинство экспертов из ведущих учреждений мировой экономики, будь то ОЭСР, Всемирный банк или МВФ, продолжают призывать к всемирной интеграции. Их оптимистические заверения уже сейчас можно поставить под сомнение, взглянув на проблемы, выходящие на первый план в высокоразвитых странах, но они по-прежнему единодушно заявляют, что рынок с открытыми границами указывает «третьему миру» выход из бедности и отсталости. «Для многих развивающихся стран глобализация повышает шансы сократить отставание от индустриально развитых стран», — пишут, например, Эрих Гундлах и Питер Нунненкамп из Института мировой экономики в Киле, академического оплота германских неолибералов[269]. А «Франкфуртер альгемайне цайтунг», газета, находящаяся на острие борьбы за освобождение капитала, убеждает, что «только с помощью глобализации 6 млрд человек смогут воспользоваться достижениями, которыми чуть ли не до конца 80-х годов безраздельно распоряжались лишь 600 миллионов жителей старых индустриальных стран». Это сильный аргумент, но верен ли он? В самом ли деле беднякам Юга выгодно уменьшение благосостояния Севера?

Глава 5 Удобная ложь. Миф о местных факторах и честности глобализации

Он молча сидит там, сложив руки между колен и плотно сжав губы. Хесус Гонсалес никогда не думал, что ему уготована такая участь. Он долгие годы вкалывал до седьмого пота, прежде чем стал электротехником, и, в конце концов, нашел хорошую и, казалось, надежную работу с регулярным жалованьем в процветающей мексиканской автомобильной промышленности. На фабрике, где он работал, собирались амортизаторы для мексиканских мотоциклов и тракторов, и ничто, казалось, не предвещало беды. Но внезапно все рухнуло: сначала песо, затем торговля и, наконец, национальная экономика. Его фирма обанкротилась. Теперь этот тридцатилетний отец семейства проводит дни на тротуаре шумной авениды Сан-Хосе в центре Мехико. Он сидит на жестяном ящике и рекламирует себя с помощью куска картона, на котором неразборчиво написано слово «electricista[270]». Он надеется получить случайную работу, но на лучшие времена больше не рассчитывает. Этот кризис, говорит он, «продлится намного дольше, чем мы думали».

Для Мексики 1996 года случай с Хесусом Гонсалесом вполне типичен. Каждый второй мексиканец трудоспособного возраста или безработный, или перебивается поденным трудом в теневой экономике. Вот уже полтора года совокупный продукт на душу населения неуклонно снижается. Страну сотрясают политические волнения, забастовки и крестьянские восстания. Это совсем не то, что планировали правительство и его советники из США. Десять лет три сменявшие друг друга президента послушно выполняли все предписания Всемирного банка, Международного валютного фонда и правительства Соединенных Штатов. Они приватизировали б'oльшую часть государственной промышленности, сняли все ограничения для иностранных инвесторов, отменили импортные пошлины и открыли страну мировой финансовой системе. В 1993 году Мексика даже заключила с Соединенными Штатами и Канадой Североамериканское соглашение о свободной торговле (NAFTA), предполагавшее полную интеграцию страны в североамериканский рынок в течение десяти лет. Международное сообщество неолибералов нашло в лице Мексики примерного ученика, и в 1994 году клуб богатых стран, видимо, признал это окончательно, приняв ее в ОЭСР.