Западня, или Исповедь девственницы

— Нет-нет, Алиса, дорогая, я столько времени не видела Наташку, что мы с ней проболтаем, наверное, всю ночь! У нас же там еще комната наверху!

Тут вступил Сандрик и сказал:

— Я освобождаю для Наташи (все вздрогнули, но тут же каждый объяснил себе, что так и должно — Наташа. Молодая красивая мама должна быть просто Наташей!) комнату с балконом…

Светлана умилилась — какой Сандрик внимательный!

Алиса не имела права настаивать и нехотя согласилась. Алек мрачно, понимающе усмехнулся — любовники должны быть рядом! Только дураки этого не понимают!

Лизка рассвирепела — ну вот! Теперь там будет полный дом, и она не сможет даже помыслить туда проникнуть! Хоть реви прямо!

Обед подошел к концу, и каждый ждал момента заполучить Наташу, но преуспела все-таки Светлана. Она взяла дочь под руку и сказала:

— Пойдем, дорогая моя, тебе стоит отдохнуть немного после перелета… — И Наташа покорно последовала за ней.

Сандрик быстро поднялся, поблагодарив Алису и Инну, и кинулся вон с участка. Он пошел к реке, пытаясь охладить пылающую голову, смуту в душе и желание… Он до темноты сидел и бродил по берегу реки, смотрел в полынью у водосброса. Мысли текли в прошлое, в то, что он не мог заставить себя забыть. Только на минуту опоздал Санек, плетущийся сильно выпившим от Лерки, а так бы встретились сын с отцом, и что?.. Неизвестно. Санек был настроен воинственно, а Сандрик был от его проблем дальше, чем от луны. Но сегодня встречи не произошло.

Санек действительно шел от Лерки взбудораженный. Он пришел к ней в номер, присел на постель, глотнул как следует водки, нашел какой-то кусок ветчины и сказал:

— Наташка тут. Ее эти двое встречали — Алик, муж бывший, и мой сынок… Вся из себя — пальто до пят, рожа перекошенная, будто уксусу напилась… Что делать-то, Лерк?

— Во б…! — Другого слова у нее для Наташки не находилось.

Санек тоже был не в настроении: за что ему такая судьба? Он первый поимел эту цацу, а что с того? Шиш! Сынок ходит гусем лапчистым, и эта поганка заграничная…

И когда Лерка обозвала Наташку, Санек покивал и подтвердил, что Лерка права, другого чего про Наташку и не скажешь!

Они с Леркой еще выпили, и она сказала:

— Кровь с носу, а завтра поговори! Кто его, этого Сандрика, знает — свалит сразу после Рождества — только мы его и видели! Говори все, как я сказала, — подтвердила она и вдруг махнула рукой, — слушай, да пошло оно все хоть на день!

Лерка разлила по рюмочкам коньяк, сделала по бутерброду с ветчиной, сыром, огурцом — все вместе — на кой, когда можно вместо одного три слопать? И торжественно сказала:

— Ну, выпьем за завтрашний твой разговор с Сандриком. Ни пуха ни пера!

— К черту, — сказал по присказке Санек, и они хлебнули до дна.

А дочь его Катька уже собрала свой рюкзачок, засунула его под раскладушку, чтобы папаньке не попался на глаза. Она решила с папкой поговорить, а если он не согласный, она уедет сама, одна. Не будет она здесь жить!

Папанька ввалился пьяней вина, куда уж говорить; хотя Катька по совести попробовала.

— Папк, — заныла она, когда он бухнулся на тахту, но сидел еще, не валился, — поедем домой… Мамка заждалася. А тут ничего такого не будет. Поедем, папк, не дадут нам ничего… Ну их!

Санек вскинул голову, мутно посмотрел на дочь и подтвердил:

— Верно ты, Катюх, сказала… — и внезапно, как подстреленный, повалился на бок и захрапел.

Катька горестно смотрела на отца и думала, что, может, завтра он оклемается… Но на это надежда плохая. Похмелится с утра, дадут ему расчет, и он пойдет к этой Лерке пить. Нет, Катька сама уедет, рано, чтоб никто не остановил — невмоготу ей. Она вздохнула и села в свою любимую позу.

Светлана и Наташа вошли в дом, и Наташа тут же хотела пойти наверх, куда уже мрачный Алек принес ее вещи, чтобы раздеться, залечь в постель и подумать обо всем… Но Светлана остановила ее довольно твердо:

— Наташа, мне надо с тобой поговорить…

«Господи, — подумала Наташа, — опять эти мамины разговоры! Не надоело ей?» А Наташе так хотелось до ужина полежать, расслабиться… Она вдруг подумала, что Гарька отказался прилететь, а она, его мать, даже никак не отреагировала на это… Не было у нее любви особой к младшему сыну, все взял первый. Вообще — все. Жизнь, любовь, счастье… Она вспомнила, как они сидели за столом, боясь взглянуть друг на друга, как побоялись прикоснуться друг к другу там, в аэропорту. И Алек это заметил.

Светлана видела, что дочь совершенно не расположена к беседе, что мыслями она где-то… Где только? Светлана никогда этого не узнает. Как не знала никогда.

— Я не задержу тебя, Наташенька, — сказала она мягко, — но я обязана предупредить тебя…

— О чем? — удивилась Наташа. — Что еще за предупреждения?..

— Сначала ответь мне, — начала самое трудное Светлана, — зачем ты сказала Алеку о… — Светлана замялась, — о Сандрике?

Наташа четко ответила: