Западня свободы

Он послушно зашаркал вперед, а я взял его пиджак и накинул ему на плечи. Если не считать кляпа во рту и болтающихся пустых рукавов, в целом его фигура выглядела нормально — настолько нормально, что я мог получить преимущество в долю секунды, когда дверь откроется.

Я зажег спичку, бросил ее на кучу хлопчатобумажных обрезков, и голубой огонек побежал по ее поверхности. Пламя было небольшим, но это все, на что я мог рассчитывать в данных обстоятельствах. Я следил за ним до тех пор, пока оно не разгорелось побольше и нажал кнопку звонка, — сигнал, что Пончик готов покинуть комнату.

Когда щелкнул замок, я был прямо за спиной Пончика, упирая в него ствол пистолета, чтобы он хорошо понял свое положение. Дверь открылась, и я, толкнув его вперед ладонью, завопил:

— Пожар!

Я последовал за вывалившимся в коридор Пончиком и через его плечо увидел испуганное лицо замершего от неожиданности охранника. В руке он держал какое-то оружие, но даже не поднял его, глядя широко открытыми глазами на летевшего на него Пончика и отблески пламени в комнате.

Ток воздуха ворвался в комнату через открытую дверь, и огонь начал разгораться всерьез. По-моему, охранник даже не заметил меня.

Я с силой толкнул Пончика еще раз, и он тяжело столкнулся с охранником. Они вместе рухнули вниз. Раздался выстрел, и кто-то вскрикнул. Скорее всего, охранник, так как у Пончика рот был заткнут.

Я перепрыгнул через извивающиеся тела и помчался по коридору, держа наготове пистолет со снятым предохранителем. В конце коридора была лестничная клетка. Я выскочил на нее и побежал вверх. Такое решение я принял еще накануне вечером. Любопытная вещь: люди, которые совершают побег из какого-нибудь дома, обычно стремятся сразу же попасть на первый этаж — почему их сразу же и хватают. Наверное, тут срабатывает инстинкт подавить.

Верхний этаж выглядел поскромнее, — видимо он предназначался для прислуги. Это означало, что мне надо остерегаться встречи с Таафе, если он действительно был прислугой, в чем, впрочем, я сомневался. Я двигался быстро и тихо, прислушиваясь ко все возраставшему шуму внизу. Оставаться в коридоре становилось опасным, и я нырнул в ближайшую комнату, держа перед собой пистолет.

В ней никого, слава Богу, не было, и я скрылся в ней очень вовремя, потому что тут же кто-то с тяжелым топотом пробежал по коридору. Я задвинул щеколду и подошел к окну. Окно выходило на другую сторону дома, и я в первый раз увидел окружающую местность, очень приятную на вид — холмистые поля, перелески и сине-зеленоватые горы на горизонте. Примерно в полумиле по дороге катился автомобиль. Там была свобода.

Больше, чем полтора года я не видел ничего, кроме каменных стен, и взор мой не проникал дальше, чем на несколько ярдов. Вид этого пейзажа вызвал неожиданный комок в моем горле, и сердце учащенно забилось. И не имело значения то, что небо было покрыто тяжелыми тучами, и налетевший порыв ветра бросил в окно пригоршню дождевых капель. Только бы выбраться на свободу — там меня уж никто не остановит!

Я возвратился к двери и прислушался. Внизу по-прежнему стоял шум, и, как мне показалось, огонь разгорался и, видимо, уже вышел из-под контроля. Я отодвинул щеколду и чуть-чуть приоткрыл дверь. До меня донесся голос Пончика:

— К черту огонь, мне нужен Риарден! Таафе, спускайся вниз к входной двери, Диллон, стань у задней. Остальные — обыскать дом.

Чей-то низкий голос произнес:

— Наверху его нет. Я только что там был.

— Ладно, — нетерпеливо сказал Пончик, — значит, остается первый этаж. Пошевеливайтесь!

Кто-то еще сказал:

— Пресвятая Богородица! Посмотрите, так ведь весь дом сгорит!

— Пусть сгорит. Все равно, если Риарден уйдет, нам тут делать нечего.

Я вышел в коридор и быстро пошел в противоположную от лестничной клетки сторону. Повернув за угол, я выскочил на заднюю лестницу и стал спускаться вниз, рассчитывая, что к ней еще не успеет никто добраться. Но очутившись на первом этаже, увидел, что задняя дверь широко открыта и перед ней стоит человек — вероятно, Диллон.

К счастью, он смотрел не в мою сторону, а вдоль широкого коридора, ведущего к парадной двери дома. Мне удалось проскользнуть незамеченным в боковой коридорчик, где я остановился и перевел дух. Разумеется, я справился бы с Диллоном, но тогда на шум сюда сбежалось бы вся их команда.

Первая дверь, которую я открыл, вела в какую-то каморку без окон и я перешел в следующую комнату. Это была продуктовая кладовая, и в ней — небольшое подъемное окно. Я закрыл дверь и занялся окном, не открывавшимся, видимо, в течение многих лет. Пришлось применить силу, и рама медленно, со скрипом полезла вверх. Я остановился и прислушался к звукам в доме. Сверху доносились тяжелые шаги, но Диллон вел себя тихо.