Западнорусская Атлантида. Белоруссия на картах Русской цивилизации

Как отмечает Н. Мечковская, «в ареале Slavia Orthodoxa письменно-литературное развитие пошло по пути гибридизации церковнославянского и народного языка. У сербов, болгар и у восточнославянских народов существовала своя (у каждого — своя) относительно цельная словесность, в которой церковнославянский и народный язык в течение веков ощущались как два стиля, т. е. как две функциональные разновидности одного языка. Только значительно позже языковое сознание говорящих начинает ощущать „славенский“ и „простой“ слог именно как разные языки (в Беларуси и Украине — с середины 17 в., в Московской Руси — с конца 17 в., в Сербии и Болгарии — со второй половины 18 в.). […] В произведениях средневековой словесности церковнославянская и народная языковая стихии соединялись и смешивались, при этом в разных жанрах и видах письменности смешение происходило в разной пропорции. „Удельный вес“ церковнославянского компонента был максимальным в церковной письменности, средним — в летописях, еще меньшим (но не малым!) — в произведениях светской литературы (напр., в „Слове о полку Игореве“) или в „низовой“ литературе (напр., в русской бытовой прозе 17 в.), а также в деловой письменности (канцелярской и юридической)»^{{23, c. 264}}.

Со временем доля церковнославянизмов в литературных языках православных славян снижается. По свидетельству той же Н. Мечковской, «на Руси доля „выдержанных“ церковнославянских текстов уменьшалась в направлении от 12 до 17 в. (в Болгарии и Сербии до конца 18 в.)» [там же], что вполне закономерно. Церковнославянский — «застывший», канонизированный язык церкви, сама сфера применения которого подразумевает максимальный консерватизм и минимальную изменчивость. Напротив, светский язык по своей природе изменчив, так как должен реагировать на изменение социальных, экономических, исторических, культурных и прочих реалий.

Безусловно, сыграло свою роль и ослабление влияния церкви в Новое время. В силу этого, приняв большой пласт церковнославянизмов на раннем этапе формирования, литературные языки Slavia Orthodoxa постепенно удалялись от церковнославянского, пополняясь за счет разговорной лексики, а также заимствований из других языков. Тем не менее, многовековая ориентация на церковнославянский как на языковой эталон отложила свой неизгладимый отпечаток на все языки Slavia Orthodoxa. Забегая вперед, отметим, что отношение к церковнославянскому наследию во многом определило сложности и конфликты в языковом процессе на белорусских землях.

Формирование языковой специфики Белоруссии

Говоря о Белоруссии как о части восточнославянского языкового пространства, следует сказать несколько слов о самом понятии «восточные славяне». Термин «восточные славяне», употребляемый в одном смысловом ряду с западными славянами, несколько лукав. Этот термин был введен в оборот в ХХ веке как результат большевистской национальной политики, направленной на формирование трех самостоятельных наций — русской, белорусской и украинской. Именно в этом контексте и появляется термин «восточные славяне» как собирательное наименование. В этом собирательном значении он вытесняет понятие «русские», использовавшееся до революции.

Подобную терминологическую подмену нельзя признать удачной, так как понятие «русские» указывало на глубинные связи, которые объединяют восточных славян и которых нет у западнославянских народов. Понятие «восточные славяне», по сути, стирает этот акцент.

Западные славяне практически с самого момента своего выхода на арену истории предстают в виде нескольких самостоятельных этноязыковых общностей с собственной логикой развития. На севере западнославянского ареала формируется польская общность, на юге Великоморавская держава запускает процесс этногенеза чехов и словаков.

Восточные славяне не знали подобного разделения, выступив на историческую авансцену как языковая, политическая и конфессиональная целостность с самоназванием Русь.

Русь, русские люди, русская вера, русский язык — этими понятиями на протяжении столетий пользовались на всем пространстве восточнославянского мира; ничего подобного западнославянский мир, разумеется, не знал.

Этнокультурное единство имело и языковое измерение, связанное со складыванием общей для всех восточных славян письменной культуры. Ее основы заложило принятие православия, вместе с которым пришел церковнославянский язык и кириллическое письмо. В тесной связи с церковнославянским развивается древнерусский язык.