Запах атомной бомбы. Воспоминания офицера-атомщика

Воспользовавшись этим, я проникла в приемную министерства и предстала перед величественной дамой, которая смотрела сквозь меня, лениво слушала мою просьбу и даже не пыталась вникнуть в ее содержание. А просьба была простая: дайте мне назначение по месту работы мужа. Когда она в конце концов поняла, что муж служит в армии, в глазах у нее заиграли злые чертики:

«Направление по месту службы в армии мужей мы не даем. С этим никогда никаких проблем не было. Пошлют вашего мужа на Дальний Восток — получите назначение на Дальний Восток, пошлют на Крайний Север — поедете на Крайний Север. Советский Союз у нас, к счастью, большой, места всем хватит. Идите, милочка, домой и ждите назначения мужа. Кстати, в каких войсках будет проходить службу ваш муж?».

«Точно не знаю, — ответила я, — но где-то в Министерстве среднего машиностроения».

«Такого министерства у нас нет. Вы что-то путаете, или у вас неверные сведения. А пока все. До свидания!» — поставила точку дама и демонстративно стала перебирать на столе бумаги.

К этому времени подъехала в Москву Люся Караванская, и дальше по инстанциям мы ходили вместе. А инстанцию мы выбрали, ни много, ни мало, — приемную председателя Президиума Верховного Совета СССР Ворошилова К. Е. Размещалась она на улице Калинина в районе московского военторга.

^{Вита Магда в поисках правды добралась до приемной самого товарища Ворошилова. 1953 г.}

Здесь мы усложнили задачу, увеличив количество вопросов и поставив под сомнение законность призыва наших мужей в армию без их согласия. Тем более, что Витя Караванский в кадрах уже свое отслужил.

Проникнуть в приемную председателя Президиума было значительно сложнее, чем в Министерство. В первом эшелоне приемной, на самом входе в величественное здание, мы предстали перед молодым человеком. Он вежливо спросил, по какому делу мы пришли, терпеливо выслушал наши объяснения и также вежливо объяснил, что все это нужно изложить в письменном виде.

Я вынула из папки несколько листков своего заявления и протянула их референту. В заявлении подробно излагались обстоятельства дела и мои претензии к советской власти. Молодой человек стал читать текст. Его серьезное лицо иногда озарялось улыбкой, иногда становилось скучным. Особенно его развеселили строки, в которых я задавала вопрос, где в Конституции записано, что после окончания высшего учебного заведения можно насильно забирать в армию.

Но человек он был, видимо, неплохой, в чем-то нам даже сочувствовал, и потому шепотом посоветовал быть терпеливыми и настойчивыми, так как впереди нас будет ожидать полное непонимание и сплошные отказы. Заявление на имя товарища Ворошилова надо переписать заново, сократить его и более четко отразить суть прошения. Именно — прошения, а не заявления. Заявлять что-то товарищу Ворошилову он бы не советовал.

Все же нам удалось пробиться на второй этаж в приемную председателя Президиума. Здесь нас встретила женщина, строгость которой могла соперничать только с ее недоступностью. Досадливо и нетерпеливо она выслушала нашу, теперь уже, просьбу и попыталась жестко и бесцеремонно разбить в пух и прах наши построения. Но мы стояли на своем — хотим работать с мужьями, и — все. И все же, дама позволила нам пройти в кабинет начальника приемной.

Встретил нас дядечка в белоснежной рубашке с голубыми подтяжками. В руках у него был подстаканник с крепким чаем, на лице — очаровательная улыбка. Он выслушал уже хорошо отрепетированную речь и вышел из-за стола. Дядечка решил, видимо, несколько отвлечься от больших государственных дел и поговорить по душам с провинциальными «дурочками». «А почему бы вам, дорогие девочки, не получить назначение на целину? — лукаво подмигнул он глазом. — Там сейчас нужны инженеры-электрики».

«Мы согласны ехать поднимать целину, но только с мужьями. Объясните, по какому праву их забрали в армию без согласия?»

Настроение высокого чиновника начинало портиться. Он стал нервничать и нетерпеливо позвякивать ложечкой в стакане:

«Сейчас идет большое сокращение Советской Армии. Мы сокращаем армию количественно, но мы укрепляем ее качественно молодыми квалифицированными специалистами. Вот получат ваши мужья назначения куда-нибудь в Сибирь, — и поезжайте с ними. А по таким вопросам в приемную председателя Президиума Верховного Совета приходить, по меньшей мере, смешно. Если у вас все, то — до свидания».

«Нам бы к товарищу Ворошилову на прием попасть…» — робко протянула Люся.

«Товарищ Ворошилов сейчас не принимает, он — на даче. До свидания, дорогие дамы», — и белая рубашка повернулась к нам спиной.

Мы с Люсей Караванской сходили еще на Фрунзенскую набережную в здание Министерства Обороны СССР. Но здесь нас без заранее заказанных пропусков вообще на порог не пустили. И тогда нам стало ясно, что в Москве правды мы не найдем. Дальше ходить по инстанциям не было смысла. Разве что — в Министерство среднего машиностроения, но такого, как нам уже объяснили, не существует.